Эн-гири. Бог, разрывающий связи эн.

– Токи? В смысле, Тодо…

– Нет-нет-нет, молчи! – Ее спутник поспешно поднял руки, прерывая ее. – Не произноси его духовное имя. Скажешь – он сразу тебя почувствует. И найдет. И меня заодно. Называй Сжигателем, если не хочешь привлечь его внимание.

Хайо подняла брови:

– Ты тоже от него прячешься?

– Я не прячусь, – осторожно произнес человек. – Я немножко отдыхаю от его присутствия.

И тут до Хайо дошло. Она вдруг осознала, что сидит в какой-то непонятной хижине с незнакомцем, который избегает встречи с проклятологом из Онмёрё.

Незнакомец был покрыт копной черных волос и едва доставал ей до пояса.

А, нет. Он всего лишь стоял на четвереньках. Просто волосы были такими густыми и длинными, что полностью закрывали и лицо, и руки, и туловище. Блеснули очки. На нее взглянули умные темные глаза. Незнакомец снова заговорил:

– Я бы хотел, э-э-э, извиниться. За Сжигателя. Мы знакомы. В некотором роде. Не знаю, что именно ты натворила, но вряд ли проступок стоил того, чтобы гоняться за тобой в таком виде. Кажется, он сегодня излишне впечатлителен.

– Откуда ты знаешь, что я не дала ему повода вот так меня преследовать? – с искренним любопытством спросила Хайо.

– Я стараюсь думать о людях хорошо. Если речь не идет о Сжигателе – в его случае могу сказать, что ему есть над чем работать. – Его голос был мягким, таким, какие бывают уголки зачитанных книг, и звучал немного чопорно. – Полагаю, раз он отправился на поиски в другое место, ты можешь уходить.

Предложение разумное, но что-то в его тоне насторожило Хайо.

– Ты меня выпроваживаешь?

Очки сверкнули, копна волос кивнула.

– В последнее время люди не остаются со мной надолго – и это даже хорошо, это в их интересах. Но спасибо за компанию. Я истосковался по дружеским беседам.

Одиночество окутывало его, как перья, как мантия, но если это шанс Хайо уйти – стоило бы им воспользоваться. Она поклонилась:

– Благодарю за помощь.

– Всегда пожалуйста.

Хайо открыла дверь, выглянула на улицу, и тут грянул гром.

Боги эн-мусуби. Соединители судеб. Они кажутся славными, до тех пор пока не свяжут твою судьбу с каким-нибудь пьяным бродягой, которому суждено умереть в вонючей выгребной яме.

ТАМА

Двадцать второй Адотворец

На землю обрушился дождь, горячий и зловонный. Что-то склизкое потекло по лицу Хайо и поползло за шиворот. Она завопила и захлопнула дверь.

– Потроха?! – Глянцевитые комья, бликуя под вспышками молний, шлепали об оконное стекло. В небе загремело. – Серьезно? Дождь из рыбьих внутренностей?!

– В божественном прогнозе на сегодня не предупреждали, да? – мягко колыхнулись волосы. Незнакомец встал с пола, пока Хайо пыталась соскрести с лица налипшую мерзость. – Вот, возьми. Вытрись.

В поле зрения Хайо оказалась какая-то рукопись с убористыми письменами. Он выудил ее из потрепанной сумки.

– Нет, ни в коем случае.

– Тут ничего важного. Ну, уже. Дело в том, что я писатель. Моя серия с сегодняшнего дня снята с выпуска, так что эти главы ничего не стоят. У тебя, э-э-э, плавательный пузырь под ухом.

Хайо взяла протянутый лист, не глядя в текст:

– Спасибо. А что, на Оногоро это обычное дело? Дождь с потрохами?

– Не обязательно с потрохами. Дикий дождь может вообще что угодно принести. – В оконное стекло стукнул еще один плотный комок. – Прошу прощения, ты недавно на Оногоро?

– А что, не видно?

– Не люблю домысливать. Тут мало кто говорит на «стандарте» в частной обстановке, но как бы… – Из-под завесы волос показались руки. От кончиков пальцев до запястий тянулись длинные розоватые шрамы. – В общем, божественное явление вроде дикого дождя – штука совершенно естественная, так что бояться не стоит. Ты знаешь что-то о метке?