– Ну, что же вы, давайте!.. – крикнул на них Брайан, в страхе не представляя, что могут с ним сделать стулья.

Тупо вся мебель стояла неподвижно.

– …Чего же вы ждёте?! – продолжал мужчина, вытирая пот, заливавший его испуганные глаза.

«Ещё секунда, и мне конец». Как не хотелось Брайану прощаться с жизнью… Вот так!!! Возраст-то в самом расцвете. Всего тридцать девять лет. «К чему стремились, от того и головы сложили». Брайан чувствовал смерть. Она вращалась вокруг. Он мог дотянуться до неё рукой. В первый и последний раз человеку приходится испытывать такое ощущение перед смертью. «Какой смысл терпеть этот натиск? Из-за последней секунды жизни?.. Ну, вот и она прошла. Сейчас. Нет, вот сейчас…

…Странно, почему я до сих пор жив?»

В гостиной ничего не двигалось.

Что представлялось взору Брайана: за окном светящиеся глаза Бог знает кого; в гостиной всё разбросано и перевёрнуто, и везде трупы, мёртвые тела друзей и их останки. Всё окружающее медленно сводило Брайана с ума, и он понимал это.

Только сейчас он заметил, что глаза за окнами стали метаться. Что-то не так. Что-то произошло, что заставило ситуацию измениться. Но что?

Беглым взглядом мужчина осматривал гостиную. Но с тех пор, когда он остался один, кроме трюка со стульями, вроде бы ничего и не изменилось. Он чувствовал, что это где-то близко, но никак не мог найти. Не только у человеческой жизни есть слабое место. Брайан смахнул мокрые кудри с лица, и только сейчас заметил, что в руке держит свёрток. Это последнее, что попалось на столе под руку. Свёртком оказалась та самая картина с изображением Харвудского замка, которую искатели приключений привезли с собой. Но картина вовсе нисколько не потрёпана, как ранее. Яркий контраст красок впивался во взгляд Брайана. Как будто она только что нарисована, и можно испачкаться о свежие мазки кисти. Картина, словно, ожила. Она стала более реальной, более зловещей.

Брайан недовольно посмотрел на картину и замахнулся уже кинуть её в огонь камина, как стулья попятились назад. Мужчина задержал руку и посмотрел на стулья. Те остановились. Брайан глянул на картину, потом опять на стулья. Он приблизил картину к огню. Стулья снова попятились назад.

– Так вот вы чего боитесь, – вполголоса проговорил Брайан и засмеялся. Он смеялся всё громче и громче. В большом зале его смех повторяло эхо. Оно стало менять тон голоса. Всё более отчётливо менялся тон. Перестал Брайан смеяться. Последний смех эхо уже повторялся искажённым басом. Брайан прислушался. Это был не его голос. Эхо растворилось в стенах помещения.

Внезапно каменная статуя зашевелилась. Мужчина вздрогнул. С шуршащими звуками она оседала и изменялась. Словно таившая снежная глыба гигантское ваяние уменьшалось в размерах, принимая совсем другую форму. Из каменных трещин вырастали рога, огромные зубы, лезла шерсть. Через полминуты в конце всей мутации напротив Брайана стояло лохматое, кроваво оскалившееся чудовище. За долю секунды в голове пролетают миллионы мыслей. Но Брайан намеренно старался ни о чём не думать. Иначе эти мысли лишат его рассудка. Сейчас он мог чётко разглядеть это исчадие ада. Размером с лошадь горбатое, необъяснимой фигуры животное. На верхней части головы, представляющей собой продолжение бесформенного туловища, располагались две пары рогов, схожих, как у буйвола – нижние большие, верхние поменьше. Нижняя часть головы состояла из одной огромной пасти, беспорядочно усеянной несчётным количеством больших зубов. С боков головы из-под рогов на Брайана смотрели дикие глаза. Точнее – один глаз. Правый. Вместо левого сверкал драгоценный камень. Задние лапы чудовища, в принципе, походили не то на лошадиные… не то на львиные… Только помощнее. А вот передние… Передние не похожи вообще ни на какие конечности. Если у человека на руке один изгиб – локоть (не считая изгибов запястья и плеча), то у монстра наблюдалось два изгиба. Как бы два локтя. От этого передние лапы были больше обычных. По своей анатомической конструкции они постоянно складывались так, будто зверь приготовился к прыжку. Заканчивались же лапы уродливыми когтистыми пальцами – три пальца смотрели вперёд на каждой лапе, один назад. Как у вороны. Всё