– На самом деле я бы и не против. Но вот не с кем.

– У меня все также, вы знаете, может, сходим вместе?

Он снова ухмыльнулся, достал убранную бутыль и смело разлил по двум стаканам. Взяв один, он спросил:

– А какие фильмы вы любите?

На этом и обрывалась запись.

Приятно видеть зарождающуюся дружбу, где ты наблюдаешь за столь осторожными, но такими смелыми и глупыми фразами. Нотка отчаянья слышится в мелодии беседы. Но уже поздно рассуждать, сообщение от Морена, где тот просит уже выйти из Сети.

Он уже смотрит на Харона. Такой ослабший, больной на вид, он слегка поднимает руку, сжимая в кулак.

– Знаешь, а это больнее, чем ожидалось.

– Конечно, твои нервы не работали больше года.

– Но их поддерживали искусственно. – Небольшие судороги проходили по конечностям Морена. Его вены периодически становились видны, а руки тряслись с малой частотой.

Харон не мог сидеть просто так. Сразу же с появлением первых сигналов бедствия он сорвался с места и начал дозваниваться до врачей.

– Бесполезно, я отключил сеть.

– Зачем? Ты сейчас умрешь в конвульсиях! – Харон разыгрался не на шутку. Такие трюки его друг уж точно никогда не выкидывал, подставляя свою жизнь под гильотину.

– Нет, я уже почти ничего не чувствую. Обезболивающее довольно быстро действует. Зато, знаешь, как приятно в принципе чувствовать? Как приятно быть человеком?

– А в Сети оно не так?

– Хм… Точно, я же не говорил. Думал ты сам догадаешься за годы практики искателя. Чувства не поспевают за мыслями, если выражаться просто.

– Но, как? Я могу вспылить, даже если говорю с кем-то в Сети.

– Не знаю, но со мной это работает именно так. Неприятно смотреть сериал и вообще не сочувствовать персонажам. Осознаешь себя последней мразью.

– Ну с просмотрами ясно, а зачем тебе такое общение?

– Хочу рассказать тебе пару вещей. Ты же любишь скрытые смыслы.

Харон с удивлением посмотрел на него. Одним кивком он дал понять, что Морен уже заинтриговал.

– Тогда слушай.

«Я видел многое, со времен моего первого погружения ничего не изменилось. Ты знаешь, что я пришел на работу искателя ради денег. Я даже не стану проклинать тот день, когда попросил тебя о помощи с этим. Может быть не стану. С одной стороны, ты показал мне другой мир, которого я боялся. Ты определенно имел популярность среди друзей своим занятием, да и к тому же почти не пребывал в Сети в свободное время. Ты не ударился в поиски смысла. На секунду мне показалось, что, отказавшись от смысла, ты начал копать не там. Как я говорил, смысл жизни лежит на определенной глубине. Я боялся, что такой целеустремленный Харон сдался. Но в тайне надеялся на свой успех. Я надеялся на то, что найду сокровенное сам. Помимо работы еще пару часов сверхурочных поисков себя. И вот это причина всего. То, что со мной стало. Это я виноват. Твои амбиции, как чума, поразили меня. Я стал жить одним вопросом. После обнаружения мозговой нестабильности я отчаялся. Искал утешения во всем, что имеет смысл. Потом эта клиника. Мне предсказали восемь месяцев жизни. Лишившись своей, мне пришлось следить за другими. Тысячи перехваченных трансляций камер, сотни диалогов. Я ждал по часу, пока реальный человек ответит. С теми, у кого был продвинутый модулятор, попроще. И вот в один прекрасный миг я зачатился с не менее прекрасным незнакомцем. Весьма образованным. Помню мы болтали о новых технологиях, и о заговорил о поистине интересной вещи.

– Морен, ты просиживаешь остатки жизни, борясь с собственным телом. – незнакомец на удивление быстро печатал. Возможно не был богачем, имел модулятор пошустрее в свое пользования на радость плавящимся мозгам.