Купец прикрыл глаза – просьба эмира оказалась несложной.

– А ты разве не хочешь попасть со своими воинами в нашу столицу Итиль? – вкрадчиво уточнил купец. – В ней можно хорошо отдохнуть. Есть даже изотермы, есть женщины. У твоих воинов много денег.… Зачем их просто возить с собой, если каждое сражение приносит воинам новые деньги? Я договорюсь с каганом, и вам разрешат пожить немного в нашей столице.

– Купец, всему свое время! Сейчас мне нужен проводник или рисунок, чтобы пройти в земли древлян.

– Но древляне – наши данники! Если ты хочешь их завоевать, ты навлечешь на себя гнев кагана Хазарии! Он соберет войско в десять тысяч воинов и накажет тебя.

Приторная забота из уст купца вызывала подозрение. Гаяр уставился прямо в лукавые глаза купца и твердо потребовал:

– Или ты мне даешь рисунок или наш разговор не имеет дальше смысла!

Купец сверкнул глазами:

– Я тебе предлагаю лучшее – через два дня из Итиля в землю древлян пойдут варяжские купцы. Они покажут дорогу, а ты обеспечишь им охрану! Если ты согласен, то давай пожмем руки!

Купец протянул руку Гаяру, но Адоната сказала на персидском:

– Не жми руку! Это может быть опасно.

Гаяр даже не шелохнулся. Он пристально посмотрел в глаза купцу и произнес:

– Я эмир! Ты, наверное, забыл об этом. Для сделки достаточно моего слова!

– Если ты нашим друзьям-варягам обеспечишь защиту, то налог за то, что ты оказался в наших землях, платить не надо будет.

Купец еще немного подержал вытянутой руку, а потом опустил ее и, стараясь сделать это незаметно, осторожно вытер ее о свои шаровары.

– Хорошо. Мы ждем два дня.

Возвращаясь в лагерь, Гаяр спросил персиянку:

– Почему ты не разрешила мне пожать ему руку?

– После того, как ты отказался пожать купцу руку, он постарался незаметно вытереть ее о складки одежды. На руке мог быть яд!

– Яд!? Что же ты раньше мне об этом не сказала? Этот день стал бы последним в его жизни! Но если на его руке был яд, то почему он сам не умер?

– Есть много способов. Например, покрыть ладонь слоем клея, а сверху его намазать отравой. Некоторое время отравитель остается невредимым, а потом смывает яд.

Уже в лагере, обеспокоенный в душе Гаяр собрал сотников.

– Через два дня в земли наших соплеменников пойдет караван варяжских купцов. Он должен показать нам дорогу. Но мы не будем ждать. Ближе к вечеру надо уложить снаряжение и приготовиться к походу. До середины ночи жечь костры, чтобы хазары думали, что мы беспечны и отдыхаем. Ровно в полночь, когда круглая луна зальет степь своим светом, мы покинем лагерь.

– Эмир, ты считаешь, что нам будет здесь опасно? – спросил Гор.

– Ты не ошибся в своих предположениях!..

Сотники разошлись по своим сотням, и ощетинившийся острыми кольями лагерь гулямов первую половину ночи беспечно шумел многочисленными голосами воинов и ржанием лошадей. Как и приказал эмир, количество костров ближе к полуночи еще больше увеличилось, но часть лагеря оставалась темной. В ней группировались воины, и сотня за сотней незаметно покидали лагерь. Впереди отряда шел Гор, а отход прикрывал с десятком воинов сам эмир. Покинув лагерь, он несколько раз останавливался и слушал ночь. Все было тихо, и Гаяр надеялся, что лагерь гулямам удалось покинуть незаметно. Костры еще долго светились в темноте, но с удалением от лагеря огни становились все меньше, еле проблескивали, а потом и совсем растворились в ночном тумане.

Утром, уже на большом расстоянии от лагеря, Гаяр поднялся на небольшой холм. Его зоркое зрение не обнаружило вокруг своего отряда ничего подозрительного, и это его обеспокоило.

– Что тебе не понравилось? – спросила Адоната. – Мы незаметно покинули лагерь, преследования нет.