Так сложилось потом, что двоих родила ребятишек,
В них отрада моя, хоть и трудно одной их растить.
Идеал же мужской не сошёл со страниц моих книжек,
Он остался на них, позволяя его лишь любить.
Эх, казалось мне, что жизнь прочла до последней страницы,
Точно зная, чего от судьбы своей личной хочу,
За плечами росли крылья вольной, счастливой Жар-птицы!..
…А теперь по земле тяжело их и грустно влачу.
Какой вечер подряд распускаю я длинные косы,
Тихо Богу молюсь, чтобы увидеть хорошие сны;
Пусть уже по годам я похожа на раннюю осень,
Но в душе у меня состояние поздней весны.
«Параллелями»
Я хочу тебя параллелями
Неизученными, неизмеренными,
На которых в меня бы верила,
Несмотря на потери времени.
Я хочу тебя параллелями
Бесконечными, протяжёнными.
С ощущеньями неподдельными,
Да и чувствами неискажёнными.
Я хочу тебя параллелями
Искривлёнными гравитацией,
И в постели своей неделями
Наслаждаться твоею грацией.
Я хочу тебя параллелями
Повседневно и регулярно.
Но пока что, увы, коленями,
Мы друг к другу перпендикулярно.
«Доверь заботу о себе»
Забота о тебе, мой милый друг,
Совсем легко на плечи мои ляжет,
Паденье ангела твой путь ко мне укажет,
И солнце озарит весь мир вокруг.
Поверь в меня всем сердцем и душой.
Твои сомнения могут быть глубоки,
Как у Цветаевой заманчивые строки.
Доверь заботу о себе, и будь со мной.
«Не думай обо мне»
Не думай обо мне на завтрак,
И на обед не думай тоже.
Раз всё разладилось, оставь так,
Или исправь, если ты можешь.
Не думай обо мне на ужин,
Побудь с собой наедине.
Но, если я тебе так нужен, —
На полдник думай обо мне.
«Манекен»
Я шёл по улице один,
Огромные глаза витрин
Зазывно на меня смотрели.
И я в ответ на них смотрел,
И в отражении разглядел
Любовь искусственной модели.
Среди вещей, теней и букв
Был манекен без ног и рук,
Без головы и без одежды.
Куском пластмассы был тот бюст,
Но отпечаток женских уст
В нём разжигал огонь надежды.
И в той груди пылал костёр
Любви ни братьев, ни сестёр,
Испепеляющие страсти
В нём бушевали неспроста,
Ведь были женские уста
Божественной вкуснее сласти.
На миг представилось мне что
Витрин осыпалось стекло,
И шаг я сделал к манекену;
Ладонью тронул поцелуй,
И магия любовных струй
Вошла иглою в мою вену.
Внезапно вспыхнул фейерверк,
И следом свет вокруг померк,
И призма мира изменилась.
Та ночь беззвёздною была,
И я подумал: «Вот дела…»,
На этом мысль прекратилась.
Прошло с тех пор немало лет,
Уж выцвел на пластмассе след
Оставленный от поцелуя,
Чуть теплится внутри огонь,
Но женская уже ладонь
Его не трогает, волнуя.
И магазин тот постарел,
Что так заманчиво глядел
На тех, кто мимо проходили;
В плену заброшенных реклам
Есть манекен красивый там,
Уже покрытый слоем пыли.
Garganta de Murciélago
«Behold, this is the form of true despair»
Ulquiorra
«Прочитай в моих глазах»
В твоих глазах не буквы, только грусть,
Там не слова и фразы, там война,
Которой ты который год полна,
Баталии все зная наизусть.
Ты просишь прочитать в глазах ответ
На мною тебе заданный вопрос,
Но только поезд там пустили под откос,
И ранеными полон лазарет.
Как много боли взор твой сохранил,
Как бортовой журнал несбывшихся надежд.
Ты предстаёшь передо мною без одежд,
Перо макая в кровь вместо чернил.
В озёрах глаз твоих не чистая вода,
Там чёрная свернувшаяся кровь,
Да труп раздувшийся под именем Любовь.
А с мёртвым жить, сама ведь знаешь, что беда.
Как ты воспоминанья не глуши,
Пред образом ты просто рухнешь ниц.
Читаю боль я с глаз твоих страниц,
Как ежедневник твоей раненой души.
«Вскрой грудную клетку»
Разве ты не дашь мне любовь и страсть?
Разве разрешишь сгинуть и пропасть?
Разве в ледяной меня бросишь ад,
Просто отведя от меня свой взгляд?