Люди друг друга пугают тем, что йольфы кровь всю выпить могут – не зря же у них клыки такие длинные. Только йольфам это без надобности, и даже противно. Кому понравится потные крестьянские шеи кусать? Клыками йольфы только во время занятий любовью пользуются, и то крайне редко, от избытка чувств. Укусила тебя йольфи, значит понравился ты ей сильно, да удовольствие доставил. А мужчины, так и вовсе, клыки в ход почти никогда не пускают.

Но Тасси Рея цепляла.

– Ну, раз видишь, чего спрашиваешь, – начал раздражаться Малефик.

И без того уезжать не хотелось, а тут еще и разборки.

– А меня здесь, выходит, оставишь? И их всех?

О прочих женщинах йольфа Тасси знала, но ничего ему не говорила. Рей-то и не слишком хотел себе других заводить, но как-то оно само так вышло. Сначала они завелись, а после Тасси к нему пришла. В это время уже девушки на него привязаны были – обаяние высших оно безотказно действует.

Для Тасси даже обаяния не потребовалось. Не боялась она йольфа, в отличие от остальных, никогда не боялась.

– Ну не с собой же вас всех тащить, – пожал плечами Рей.

– Всех не надо. Меня возьми, – Тасси встала, скинув шкуру, мягким шагом подошла к Рею, обняла его за плечи.

Малефик предпочитал человечек йольфи потому что они мягкие, да живые были. Теплые, настоящие…

А Тасси и среди человечек выделялась. Ярче яркого, живее живого. Огонь в теле девушки.

– Не могу, сама знаешь, – покачал головой Рей. – Закон есть закон.

– Ты его уже нарушил, закон этот, – Тасси остро глянула своими синими глазами, что теперь кололись холодом вечно морозных земель. – Девки, вон, все в тяжести ходят. Но ты ведь так их не оставишь, верно? У тебя уже есть план. В котором ни одной из нас в живых не будет?

Никогда прежде не жалел Рей своих любовниц. Вообще эмоций к ним не испытывал. Делал свое дело, с толикой ненависти к себе, и уходил, оставляя позади лишь прах.

– Нет, вас оставлю, – сначала Рей подумал, что соврал, но посмотрел еще раз на Тасси и понял.

Не врет. Себе разве только что.

– Тогда уходи сейчас же! Прочь! – закричала Тасси, разъярившись, точно кошка дикая. – Уходи и не возвращайся! Йольф проклятый! Ничего ты не понимаешь, Рей! А когда поймешь, то поздно будет.

И ушел Малефик, хотя кому другому не стал бы подобное спускать – репутация да характер не позволили бы.

Думал даже всю деревню спалить, кроме Тасси, но вспоминал синие глаза и не смог нарушить невольно данного обещания.

Но и оставить смесок по миру разгуливать тоже не мог.

Поэтому проклял дома тех девушек, у кого бывал, чтоб полу-йольфы в нежить до совершеннолетия обращались. И Тасси проклял, хотя потом еще много лун простить себе этого не мог.

А чтоб наверняка было, проклятье на своей крови узлом крепко завязал. Такое никто, кроме него лично, снять бы не смог. Ну, или потомка его прямого, с первой линии.

Однако жениться Рей не собирался ни в ближайшем, ни в далеком будущем. А смески, даже если б появились в первом поколении (что сомнительно) до расцвета силы все равно бы не дожили. И значит, узел был в полной безопасности.

А еще Рантиель хотел вернуться позже, чтоб проклятье свое проверить, а лучше вовсе деревню все-таки сжечь. Да не смог.

Боялся синие глаза Тасси увидеть и волосы ее, из рыжих седыми ставшие. Хоть и понимал, что наверняка мертва уже его человечка, а все равно безотчетно боялся. И чтоб самому себе в этом не признаваться, решил забыть обо всем. Даже если какая смеска и сможет выжить чудом – на него, Рея, уже ничего не укажет. Уж он-то позаботился, чтоб его не вспомнили.

И вот теперь, спустя сотню лет почти, когда синие глаза и звонкий смех уже покрылись пылью, увидел йольф след своей магии.