В персидской придворной историографии Байду характеризуется как узурпатор, и это не удивительно: ведь историю его правления и гибели впервые записал Рашид ад-Дин – сановник и придворный историограф ильхана Газана (1295–1304), победившего Байду [Рашид ад-Дин, 1946, с. 131–137]. Христианские современники, напротив, считали последнего не только законным, но и весьма справедливым монархом, поскольку он «верил в Христа», сверг ильхана-мусульманина и много сделал для христиан Персии, их церквей и проч. [Hayton, 1906, р. 189].

Как бы то ни было, доподлинно известно, что Байду, которого прочили в ильханы еще в 1291 г., после смерти ильхана Аргуна (1284–1291), некоторое время не признавал воцарения Гейхату (1291–1295), брата последнего, за что был арестован им, но вскоре прощен. Однако в марте 1295 г. Байду снова восстал против Гейхату, который был разгромлен в сражении, а затем задушен во время бегства. В октябре того же года сходная судьба постигла и самого Байду, против которого выступил Газан, сын Аргуна.

Стремясь всячески обелить своего патрона Газана, Рашид ад-Дин подчеркивал, что тот, будучи правителем Хорасана, якобы старался всячески устраниться от междоусобиц и поэтому сначала не реагировал на призывы Гейхату помочь ему в подавлении мятежа Байду, а затем даже был готов признать воцарение последнего. Только стремление Байду схватить и умертвить Газана заставило царевича выступить против него [Рашид ад-Дин, 1946, с. 157–161].

Однако, думается, Газан вовсе не был так пассивен и тем более лишен властных амбиций, ведь он был старшим сыном ильхана Аргуна и к тому же наместником Хорсана, что автоматически делало его вероятным преемником отца после его смерти. Соответственно, избрание своего дяди Гейхату он расценил как нарушение собственных прав, и в этих обстоятельствах гражданская война между Гейхату и Байду была выгодна Газану. Кроме того, вскоре к нему стали перебегать многие эмиры Байду, которые всячески подталкивали его к борьбе с узурпатором [Ахари, 1984, с. 96–97]. Намерение Газана выступить против ильхана нашло закрепление в акте принятия им ислама, что, следовательно, дало ему возможность опереться не только на местное население, но и на многочисленных сторонников покойного ильхана Гейхату, который также принял ислам во время своего правления [Hayton, 1906, р. 190]. Это событие состоялось в июне 1295 г., а уже осенью Газан во главе многочисленных войск выступил против Байду [Melville, 1990, р. 159, 162, 167].

Последний, видя, что его эмиры со своими войсками переходят на сторону Газана, не решился вступить в сражение с соперником и бежал. О последующих событиях Рашид ад-Дин повествует следующим образом: «От Новруза и Кутлугшаха (военачальников, посланных Газаном в погоню за Байду. – Р. П.) приехал эмир Баянджар [с вестью]: “Схватив Байду, его доставили из пределов Нахчувана в Тебриз, а он говорит, что у меня де есть к государю одно-два слова. Каков будет указ?” Государь по своей прозорливости понял, что у него дельных слов нет, а что он ищет [только] предлога. [Поэтому] вышел указ, чтобы его не доставляли к его высочеству, а там же и прикончили бы его дело. Байду вывезли из Тебриза и, прибыв в Баг-и Нейкеш, там и прикончили его дело в среду 23 числа месяца зи-л-ка’дэ 694 года [4 X 1295]» [Рашид ад-Дин, 1960, с. 165].

В этом казусе много сходного с делом князя Наяна. Гражданская война, как и в упомянутом деле, носила локальный характер, и ильхан-победитель даже не подумал, чтобы организовать хотя бы подобие семейного совета для суда над свергнутым родичем: решение о казни было принято им единолично и быстро. Более того, в отличие от Хубилая, который потребовал доставить Наяна к себе в ставку и лично вынес ему приговор, Газан принял решение «заочно». Главной причиной тому, как и в деле Наяна, могло стать нежелание правителя выслушивать обвинения свергнутого монарха в адрес его бывших приверженцев, перешедших на сторону Газана. Кроме того, нарушение принципов имперского правосудия в данном случае могло быть обосновано тем, что Газан, принявший ислам, был в праве отказать в полноценном разбирательстве «неверному» Байду, который пришел к власти, свергнув другого ильхана-мусульманина – Гейхату.