– Хорош, хорош, – но чем – это и лучше, что непонятно.

– Утро красит нежным цветом – или светом – безразлично, так как за это уже кого-то расстреляли, но:

– Мы не знали!

Инопланетяне, следовательно, не так уж далеко от нас улетели, если о них мы знаем больше, чем о ближайшей истории. А с другой стороны, возможно, и стены, и утро красили намного, намного раньше, чем мы гадаем, – так как:

– Со временем и время – меняется.

Было когда-то пятьдесят лет, а теперь это уже пять тысяч лет. А мы всё думаем, что только намедни покупаем плетенки с маком за двадцать две копейки. И, что будет уже совсем непонятно:

– Было это уже совсем неизвестно, когда, так как было до Нашей Эры.

Когда произошел перелом отсчета времени.

Принес в журнал Летающих Тарелок статью, как эссе, про это новое старое устройство мира по Новому Завету – ответ:

– Занимательно, – ибо и естественно, сначала надо доказать, что это реально существует, а потом мутить воду во пруду.

И вопрос раскалывается, естественно, на две не пересекающиеся половины:

– Что считать правдой?

И ни одна половина не может доказать другой свою правоту, ибо это и есть Посылка:

– Мы – Люди – Разные!

Поверить трудно – если вообще возможно – что это так, можно сказать:

– Не все здесь люди!

Да, различие не меньше, а мы ругаемся, что ОНИ – НАС – нарочно не понимают.

Оболочка почти одинаковая, а внутренний механизм разный!

И сразу сказать точно нельзя пока, кто вернулся – сделав выкрутас – с околоземной орбиты, и или повернул оглобли у Сириуса назад:

– Мы или Они?

Думаю, всё-таки, зря мы сюда вернулись. Доказать никому ничего не удастся. Если только поняли – уже долетев до Сириуса:

– Самим себе, – это единственный способ: битва на Земле.

В Пиковой Даме Пушкин показал, как работают между собой Две Скрижали Завета:

– Поля и Текст художественного произведения.

И сразу становятся ясны ошибки того, кто этого не видит.

Эту тайнопись нельзя понять тому, что не верит, что получится правда, если будет действовать парадокс:

– Каждый из двух – муж и жена – говорит не свою фразу, а только половину общей фразы.

Следовательно, предложение начинает он, – а продолжает она. Но и это нетрудно, ибо шифровка Двух Скрижалей Завета еще более сложная – если рассматривать ее со стороны, – имеется в виду – без открытия ее сути, когда становится всё просто, – а:

– Ее слова – написаны на месте Текста, а его – там, где Поля, – до которых, как написал Пушкин:

– Можно достать только душой.

И оказалось, что все редакторы настолько крепко зацепили этой мертвой водицы, – что, мама мия:

– Совсем забыли, что после нее надо применить еще и живую.

И, значит, осталось всё, как было: слова есть в тексте, – на полях – ничего.

От этого постулата и слова в тексте стали – увы – мертвыми, так как живая вода осталась за тридевять земель, и более того, земель здесь умерших.

Хотя сказки о Февронье и Князе повторяют, как быль, но никакой научной сути в их обоюдоостром диалоге не усматривают, – так:

– Чудо.

В результате театральные режиссеры гадают, да так всуе, что их внучок Михаил Ефремов даже запил, с горя:

– Кто Германн в Пиковой Даме – картежный шулер, как был у Достоевского в любимчиках, или только любовник? – вместе:

– Никого не угораздило догадаться, так как это вместе, да, вместе, но именно непонятно же абсолютно, как могут быть вместе:

– Текст и Поля?!

Да мало ли, что вы хотите быть им преданы всей душой, – но так же ж не бывает, – если иметь в виду, что на самом деле, а не только в теле.

Тем не менее, вот это непонимание Пушкина тянет меньше, чем на пятьдесят процентов, больше на:

– Официальный запрет – прямым текстом – Текста, следовательно, что: