– Если вас увидят одну, то есть с детьми, но без мужа, в таком месте, это немедленно и вполне резонно повлечет за собой ненужные вопросы… Вы бы не стали возражать, если бы я сыграл роль их отца… на какое-то время?.. Кстати, вы говорите по-английски?

– Как на родном языке.

– Великолепно. Не произносите ни слова по-французски. Если кто-то заговорит с вами или вдруг спросит о чем-то, отвечайте только по-английски. Теперь дети… ваш старший сын тоже владеет английским?

– Вполне.

– Хорошо, постараемся сделать так, чтобы остальных мальчиков вовсе никто не увидел. Мое судно сделает остановку в Альбине, возле фактории, основанной голландским купцом. Под предлогом семейной увеселительной прогулки, предположим к порогам Эрмина, я препоручу вас людям из моего экипажа, двум чернокожим, в которых я полностью уверен. Они высадят вас на небольшом островке в трех четвертях часа пути от перекатов, снабдят всем необходимым и останутся в вашем распоряжении. Я не двинусь с места до тех пор, пока они не вернутся с письменным подтверждением вашей благополучной встречи с мужем.

– Хорошо, месье. Я безусловно согласна на все. Что бы ни случилось, я выстою. Я давно уже попрощалась с цивилизованной жизнью. Цивилизация лишила меня счастья. Может быть, первобытная жизнь принесет нам облегчение, успокоит нашу боль и восполнит наши утраты. В любом случае, месье, прошу наших неизвестных благодетелей в вашем лице принять мои уверения в самой глубокой и неизменной признательности. Где бы вы ни были, какую бы судьбу нам всем ни уготовило будущее, тот, кто страдает и ждет, будет благословлять вас, и эти маленькие бедные изгнанники всегда будут благодарить вас вместе с ним.

Лишенные родины пассажиры и вправду, как сказал таинственный капитан, принесли удачу «Тропической птице». На памяти гвианских матросов подобное плавание никогда еще не совершалось так быстро. Тендер шел с такой скоростью, что через тридцать шесть часов после того, как он вышел из устья реки Суринам, вахтенный увидел остров Клодильды, расположенный близ мыса Галиби, формирующего левый берег устья Марони.

Ширина реки здесь такова, что французский берег едва различим. Судно с поднятым на корме флагом вошло в фарватер, благополучно преодолело отмель и, держась поближе к голландскому берегу, бросило якорь у поста Альбина, миновав причал французской исправительной колонии.

Избежав этой опасности, капитан тут же занялся поисками туземной лодки. Найдя подходящую, он немедленно нанял ее, велел соорудить над средней частью навес из пальмовых листьев, чтобы защитить пассажиров от палящего солнца, и щедро нагрузил ее припасами. К счастью, в поселке оказался негр бони, который собирался вернуться в свою деревню, расположенную в двух неделях плавания на веслах вверх по течению Марони. За несколько безделушек он согласился присоединиться к паре матросов. Такое подспорье в лице человека с опытом речных путешествий стало еще одной неожиданной удачей. С таким везением до порогов Эрмина можно будет добраться за двенадцать часов вместо двадцати.

Для пущей безопасности было решено отправиться ночью, и путешествие прошло так же гладко, как и предыдущее плавание.

Мадам Робен с детьми, все еще оглушенные фантастической чередой событий, уже несколько часов находились на крошечном островке более или менее округлой формы диаметром от силы сто метров. Это был настоящий букет зелени с собственным маленьким пляжем из мелкого песка и гранитной скалой.

Маленькие робинзоны, совершенно счастливые, оглашали окрестности радостными воплями. Николя, оправившийся от морской болезни, решил, что жизнь прекрасна. Лагерь разбили сразу же по прибытии. Бони успел изловить великолепную аймару, которая теперь жарилась над костром. Вся компания собралась было устроить здесь первый обед, как вдруг вдали, на французском берегу, примерно в двух километрах от островка, появилось легкое облачко дыма, за которым после долгого интервала послышался слабый звук выстрела. Черное пятнышко, не что иное, как лодка, отделилось от берега и быстро достигло середины реки. Послышался второй выстрел, и другая лодка пустилась в погоню за первой, отставая от нее не больше чем на триста-четыреста метров.