В свое время, мы, будучи хирургами, провели сугубо научное исследование проблемы хирургической рискологии. Общеизвестно, что хирургия, по своей сути, является агрессивной технологией лечения и тесно связана с понятиями «агрессия» и «рискология». Определяющим степень агрессии является риск, а риск, в свою очередь определяется степенью неопределенность, как в технике, так и в тактике и, наконец, стратегии хирургического вмешательства. В хирургической теории нами впервые выделены три типа риска: во-первых, ситуация риска; во-вторых, ситуация крайней необходимости; в-третьих, ситуация эксперимента. В экстремальной хирургии иногда возникает ситуация эксперимента, когда имеет место полная неопределенность в распознавании патологии, его оценки, оцени состояния больного и самое главное у хирурга не имеется ни одного варианта разрешения сложной хирургической ситуации. В такой ситуации хирургу приходится в вынужденном порядке использовать любой шанс из принципа «Все или ничего». Главная идея заключалось в прояснении степени неопределенности как в оценке самой хирургической патологии, так и в оценке состояния больного и компетентности хирургической коррекции патологии. Материалы по данной тематике нами была обобщена в монографии «Хирургическая рискология» (2005). В целом, «принцип предосторожности» гласит: «не жди, когда опасность станет явной и точно измеренной, чтобы принять меры по ее предупреждению или ограничению ее последствий. Не следует предпринимать ничего такого, что может быть чревато риском, точно оценить который мы не в состоянии и относительно которого у нас нет уверенности, что мы сумеем с ним справиться».

В моем (Ашимов И.А.) научно-фантастическом романе «Фиаско» (2017) отражен итог пренебрежения этого принципа. При применении полностью автономного роботохирургического комплекса для выполнения таких сложнейших операций как пластика пищевода методом позадигрудинной пищеводно-тонкокишечной анастомоза, чисто теоретически трудно было вообразить, что случится ошибка-просчет технического характера, что, к сожалению, послужил непосредственной причиной гибели нескольких больных в раннем послеоперационном периоде. Фиаско такой технологии служит яркой иллюстрацией к действию принципа предосторожности, который должен применяться тем строже, чем выше опасность непоправимого риска. Хотя, на примере опыта тысяч операций было доказано, что робот-хирург выполняет такие операции филигранно, намного точнее, быстрее, грамотнее, чем любой опытнейший человек-хирург. Было заведено уголовное дело и на скамье подсудимого оказался Мэй – известный практикующий хирург, а также разработчик этого автохирургического комплекса. Однако, суд на основании заключения экспертной комиссии, включающих опытных хирургов и специалистов в области роботохирургии, пришел к единому мнению об отсутствии у Мэй состава преступления. Хотя, хирургическому сословию было предписано впредь тщательно проработать вопросы «принципа предосторожности». В противном случае такая новая технология опрокинет всю хирургическую человекоразмерную идеологию, критически нарушив равновесие между гуманитарной и технической технологией, поставит под угрозу гуманистичность самой хирургии.

Безусловно, всякое технологическое нововведение чревато риском, и почти никогда невозможно точно предвидеть его характер, специфику и размеры. Правильно понятый принцип предосторожности вовсе не подразумевает отказа от прогресса и High-Tech, он лишь призывает в своем стремлении к прогрессу стараться предвидеть и ограничивать сопряженный с ним риск, пусть даже лишь вероятный. Тот, кто ничего не предпринял против возможной опасности, несет за это вину – вот о чем ясно говорит принцип предосторожности. Но из этого не следует, что преступно делать что-либо, что может быть сопряжено с каким-либо риском. В этом аспекте, принцип предосторожности это позитивный, предписывающий, с одной стороны, принцип «в сомнении предпринимай что-нибудь, чтобы снизить риск», а не негативный, запрещающий, с другой стороны, принцип «в сомнении воздерживайся». И, поскольку нулевого риска не существует, негативное толкование принципа предосторожности вынудило бы нас к бездействию, к инертному поведению. Принцип предосторожности в медицинской практике – если какое-либо действие или правило может нанести серьезный вред человеку, повредить его здоровью, здоровью и благополучию населения, от этого действия необходимо отказаться до получения научных обоснований его безопасности. Мы – авторы книг, как сторонники истинного гуманизма являемся, одновременно, сторонниками традиционных эксперимента на лабораторных животных. Мы исходим из гуманистических соображений о том, что лучше на животных апробировать все хирургические нововведения, включая технологического характера, чем подвергать риску жизнь и здоровье конкретного больного. На наш взгляд, лишь после тщательной обкатки нового хирургического метода манипуляцию можно перенести на больного. Как опытные экспериментаторы считаем, что симмуляционные технологии оперирования на макетах и модулях не всегда точно верифицируют новые технологии, а иногда просто нецелесообразно экстраполировать их клиническую практику. Естественно, в этих условиях груз доказательства безвредности лежит на тех, кто предлагает предпринять это действие. Такое резюме, естественно, противоречит решению канадского суда (роман «Фиаско»», 2017) в отношении разработчика (Мэй) автономного хирургического агрегата. В этом и заключается спорность такой правовой оценки технологии.