Итак, перед нами – хирургами и мировым хирургическим сословием, в первую очередь, со всей серьезностью встает вопрос: хирург оседлает технику или же, наоборот, техника будет править хирургом? А не превратится ли хирург в будущем в приставку к автохирургическому комплексу? Не наступит ли деперсонализация хирурга и хирургических вмешательств? В романе «Фиаско» Каракулов – главный персонаж (хирург), считает, что у хирурга не должно быть чванства в отношении современной техники и технологий, ибо объект его профессиональной деятельности – больной человек, от действия хирурга будет зависеть, останется он живым или умрет? Потому его отношение к ним должно быть сбалансированным, компромиссным. Доктор Мэй – другой персонаж (хирург и кибернетик) утверждает целесообразность полного передоверия хирургии робототехнике. Как поступить? Из анализа современного состояния хирургии сами хирурги вынесут неоднозначное мнение о том, что, действительно, нынешнее время грозит хирургии многими негативами, что хирургия слишком серьезная специальность, чтобы ею занимались сугубо хирурги, что потенциал всех наук, включая фундаментальные и гуманитарные для хирургии – благо и ясность, а не сумятица и сомнения в головах коллег по цеху хирургии и медицины. Как известно, предосторожность – это не что иное как прикладное благоразумие перед лицом реальной или предполагаемой опасности. Предосторожность подразумевает какую-то предварительную оценку, без которой не имеет смысла. Предосторожность обычно не то же самое, что стремление избежать того или иного явления. Проявлять предосторожность значит действовать, но не для того, чтобы ликвидировать самую возможность риска, что невозможно, а для того, чтобы свести его к минимуму, причем в данной конкретной ситуации, хотя зачастую эта ситуация все равно будет оставаться чреватой опасностью. Об этих понятиях мною (Ашимов И.А.) изложена в монографии «Контуры философии предупреждения человечеству» (2025), в которой говорится о глобальных угрозах и вызовах современности – опасность термоядерной войны, угроза наступления глобального геополитического, геоэкологического, социально-экономического, технологического, гуманитарного кризиса. К сожалению, точного установления, определения и измерения риска любого масштаба и тем более глобального до сих пор нет, а потому человеческая цивилизация с должным вниманием должен относится к многотысячным призывам «предупреждающих», то есть истинных знатоков проблемы, к каковым относится экспертные комиссии Римского клуба, многочисленных центров стратегических исследований и пр. Однако, как всегда срабатывает феномен «Трагедии Кассандры» из-за чего человечество подвержено влиянию феномена «неосознание происходящего», всегда запаздывая с пониманием сути происходящего в мировом масштабе. Если предупреждение касается тех явлений, о которых известно, что они сопряжены с риском, причем вероятность риска считается более или менее точно установленной, то предосторожность имеет дело с потенциальным риском, о котором нельзя сказать ничего определенного. «Принцип предосторожности – это осмотрительность в условиях неуверенности», но не в обычном смысле слова (осторожность часто путают с неуверенностью), а в том смысле, в каком мы говорим о неопределенности в квантовой механике, когда определение степени риска натыкается на непреодолимый барьер, не позволяющий ни проверить, насколько он реален, ни количественно измерить его вероятность. Следовательно, принцип предосторожности тесно связан с осмотрительностью, одним из частных случаев которой он является. Это осторожность в условиях неуверенности и коллективной ответственности. Закон Барбье: «Отсутствие точных данных науки и техники в ее настоящем состоянии не может служить причиной задержки принятия соответствующих эффективных и экономически разумных мер, направленных на предупреждение риска причинения тяжелого и необратимого ущерба окружающей среде». О причинах и факторах когнитивных искажений сознания и реальности мною (Ашимов И.А.) говорится в книге «Контуры философии феномена «неосознание происходящего» (2025).