Сельджука вызывают обратно в Имрис на рассвете следующего дня, чтобы участвовать в казни обвинённого в измене Квиджу. В знак благодарности Менсу просит Сельджука занять его место, но тот, отказавшись, возвращается к своему отряду.

– Отличная должность, ты бы мог остаться, – усмехается Хосров, следя за тем, как отряд вновь собирается в дорогу.

– Не буду прислуживать мелкому псу, который настолько в людях не разбирается, что кормил с руки змею, а теперь ещё пришлёт на меня армию, – отвечает ему Сельджук.

– Я тоже об этом подумал, – цокает языком Хосров. – Высокомерия в них хоть отбавляй, вряд ли он будет спокойно спать, зная, что кто-то оказался умнее и выставил его идиотом.

– Именно поэтому нам нужно не торопиться, – подмигивает ему Сельджук. – Будь наготове.

Предсказания братьев сбываются, на отряд нападают с сумерками, вот только среди отбивающихся нет ни Сельджука, ни Хосрова. Парни, которым одного ужина было достаточно, чтобы приблизительно изучить дворец, пробираются в покои ожидающего доброй вести извне Менсу. Сельджук, перерезав горло главе Имриса, требует его второго помощника объявить городу о новом правителе. Истощившаяся и пока не оправившаяся после мятежа армия Менсу, уже и так лишившаяся предводителя, бросает оружие сразу же, услышав, что Сельджук откроет для них годами закрытую для всех казну.

Сельджук высылает главе Хо щедро нагруженный награбленным Менсу золотом караван и письмо с просьбой остаться служить ему. Взамен Сельджуку доставляют печать с официальным назначением на должность нового управляющего Имриса.

Сельджуку восседать на троне надоедает уже через полгода – ни достаток, ни многочисленные женщины, доставляемые с разных уголков земли, его не радуют. Сельджук решает встретиться с главным и выезжает к нему на рассвете зимнего утра.

Малек, который управляет государством, доставшимся ему по наследству, славится любовью к вину и женщинам, растрачивает казну и фактически делами не занимается. В итоге главы его городов творят беззаконие и всё больше отдаляются от центра, грозясь настоящей междоусобной войной. Малек нехотя выслушивает верой ему служащего эти месяцы и пополняющего казну Сельджука.

– Вы, мой господин, можете назначить вместо меня кого угодно, но мой меч в ножнах ржавеет, а над Хо сгущаются тучи. Повысьте мой ранг до своего военачальника, дайте мне армию, – Гуука не смущает, что военачальник государства стоит справа от трона господина и смотрит на него недобрым взглядом. – Дайте мне эту власть, и вам будут принадлежать не только Хо, но и расположившиеся рядом такие города-государства, как Мерит и Даган.

Малек с трудом отвлекается от отделанной драгоценными камнями чаши и долго смеётся. К нему присоединяется весь двор. Хосров, который всегда рядом с Сельджуком, как его тень, топчется с ноги на ногу и нервно поглаживает прикрепленный к ремню меч.

– Я не то чтобы не назначу тебя военачальником, я тебя и с ныне занимаемой должности снять могу, – продолжает смеяться развалившийся на шелковых подушках Малек. – Не думай, что тебе позволено мне указывать.

– Кто я такой, чтобы указывать вам, – смиренно опускает глаза в пол Гуук. – Я хочу приумножить ваши богатства и сделать вас властелином этой части света. Это единственное моё желание.

– Мне доносят о планируемых мятежах в мелких городах, – Малеку льстят слова Гуука. – Начни с них, докажи мне делами. Только я не дам тебе армию и назначать не буду. Я дам тебе свою печать.

– Это невозможно, мы с нашими силами не потянем, – тихо говорит Сельджуку Хосров.

– Хорошо, – почтительно поклонившись, идёт к выходу Сельджук.