– Хоть кто-то заботится о моих правах. И что же вы придумали?

– Не мы. Нейросеть. Высший разум. Мы поставили сети главное условие: никто не должен уйти от возмездия.

– От Управления Возмездия или от самого возмездия? – Роберт набрался сил на иронию, которую по достоинству оценил Вербовщик.

– Жаль, что вы убийца… простите, признаны виновным в убийстве. Роберт, честное слово, были бы вы свободным, я бы вас взял к себе. Вы, по-моему, стажировались в Египте, а я как раз оттуда, мы бы сработались. – Затем Вербовщик мгновенно избавился от признаков симпатии к заключенному и озвучил условие: – От Управления Возмездия уйти невозможно, а вот чтобы не уйти от возмездия, раз в неделю будут казнить одного из колонистов. По жребию. В течение десяти лет. Потом все выжившие свободны. Вот и весь нюанс.

Роберт сохранил спокойствие и ответил расчетами:

– Нас, вы сказали, пять тысяч, за десять лет казнят 520 человек. Каждый десятый? Децимация?

– Вы потрясающе образованны, – улыбнулся Кейфл.

Роберт был прав. В римской армии существовал способ наказания. Казнь каждого десятого в отступившем подразделении.

– Много читаю в тюрьме. Как вы обеспечите дисциплину исполнения наказаний? Охрану вырежут, да и потом, кто поедет на Стикс следить за тем, что нас вовремя убивают.

Вербовщик холодно и как-то колко улыбнулся:

– Когда-нибудь вы вспомните этот разговор, Роберт, и поймете, насколько бессмыслен ваш вопрос, но пока отвечу так. Никакой охраны.

– Как это?

– Как вы думаете, Роберт, а в чем был основной смысл децимации?

– Удивите меня.

– В том, что казнь по закону осуществляли солдаты своего же подразделения. Друзья, братья по оружию убивали друг друга. Это ли не наказание?

Роберт признал, что Кейфл и правда смотрел в самую суть устройства человека. Такая очевидная мысль про ужас децимации самому Роберту почему-то в голову не пришла. Но хвалить Учителя он не хотел. Просто спросил:

– Как вы нас заставите это делать?

– Каждому вживляют чип с индивидуальным номером. Чип – и убийца, и датчик общего состояния, для будущих исследований. Вместе с сександроидами и прочими радостями цивилизации мы вам дадим коробочку, назовем ее системой контроля за возмездием, в ней генератор случайных чисел, ну и передатчики всякие. Можете поставить его на самом видном месте, захотите – алтарь сделаете, – с какой-то демонической усмешкой предложил Кейфл. – Раз в неделю – лотерея, генератор определяет, кому пора, кто-то из вас нажимает кнопочку, и чип осуществляет возмездие, от него идет сигнал в коробочку о прекращении жизнедеятельности, и система шлет правильный код на спутник. А если нет сигнала – умрут все. Спутник висит все время над Стиксом. Любопытная схема работы, вы оцените. Он запрограммирован на общее уничтожение всех колонистов раз в неделю через их чипы. Остановить массовое возмездие может только блокирующий сигнал. Важно – блокирующий сигнал должен быть именно от чипа с номером, который выбрал генератор, а то знаю я вас, душегубов, начнете самосудом заниматься. И так каждую неделю вы ценой одной жизни спасаете остальные.

Вербовщик интонациями напоминал тетушку-экскурсовода в каком-нибудь провинциальном городке. Роберт после окончания занимательного рассказа о своем будущем спросил:

– Доверяете технике?

– Я не доверяю людям. – Кейфл подмигнул.

– А вдруг что-то сломается, сигнал не дойдет?

– Если что-то сломается, возмездие состоится в любом случае.

– Или не состоится, – поспорил Роберт, пытаясь поддеть логикой своей версии, но Вербовщик снисходительно покачал головой.

– Состоится, мой дорогой, состоится. Возмездие – как гравитация. Неотменяемо и безразлично. Просто человек не всегда точно понимает, что именно является возмездием. Ну что, поедете или будете просить о последнем желании? – азартно и немного заботливо спросил Кейфл.