– Надеюсь, ты не поручишь мне следить за Фредди Маунтбэнком, – сказала Эмлин. – Он и без того успел мне надоесть.

– Маунтбэнка даже нет в списке, – утешила ее Каллиопа и вспомнила о стычке между Маунтбэнком и Уэствудом под их окнами. – Наблюдение надо вести как можно более скрытно. И будьте внимательны – ошибиться очень нежелательно.

– Может, нам лучше работать в парах, – предложила Лотти. – Так проще будет выследить того, кто захочет улизнуть.

– Кстати, отличная идея, Лотти, – одобрила Каллиопа. Схватив у Клио карандаш, она быстро откорректировала текст. – Итак, вот ваши подопечные.

Талия раздала листочки членам общества, и девушки склонились над ними, хихикая и восклицая.

– Мистер Эмерсон! – сказала Лотти. – Вот за кем приятно будет следить, он такой красавчик.

– Как и лорд Меллоу, – кивнула Эмлин. – Но почему сюда затесался мистер Хенсон? Он даже прогулку по бульвару не сумеет спланировать, что уж говорить о краже.

Каллиопа стукнула молоточком по столу, призывая леди к порядку.

– Теперь, когда вы получили задания, перейдем непосредственно к балу…

– И ты правда думаешь, у нас что-то получится? – спросила Эмлин, подходя к стоявшей у окна Каллиопе.

Та обернулась к подругам, окружившим фортепьяно, за которым Талия исполняла ноктюрн Бетховена.

– Не знаю, – откровенно ответила она. – На балу будет настоящее столпотворение, а нам нужно проследить за определенными людьми. Причем в маскарадных костюмах. Но я все равно не могу просто ждать, когда эту статую украдут, и не попытаться хотя бы что-то предпринять.

– Я понимаю тебя. Мы чувствуем то же, хотим, чтобы все сокровища были спасены, чтобы их берегли и изучали. Но нас только пятеро. И все равно, Каллиопа, не сомневайся, мы все сделаем, чтобы спасти Алебастровую Богиню. Даже в ее храме в Греции у нее не было более преданных служительниц.

Они некоторое время молчали, слушая игру Талии и глядя на улицу. Эмлин прошептала подруге на ухо:

– Ты сама собираешься следить за лордом Уэствудом?

Каллиопа слегка вздрогнула:

– Я решила предоставить его Клио.

– Ну нет, лучше ты. Вы ведь с ним всегда кружите вокруг друг друга, словно два ястреба.

– Да ничего подобного! – воскликнула Каллиопа, но тут же понизила голос, потому что на них обернулись. – Я вокруг него не кружу. И вообще, Эмлин, что ты имеешь в виду?

– Ну, Каллиопа, милочка! Все же видят. Когда вы в комнате вдвоем, воздух прямо накаляется. Брат говорил, что даже в его клубе это в последнее время обсуждают и даже заключают пари.

– Пари? Обо мне заключают пари? – У Каллиопы даже заныло в животе. – Как они смеют? Что… что именно обо мне говорят?

– Тебе правда хочется узнать? – глядя на нее с сочувствием, спросила Эмлин. – Напрасно я об этом заговорила…

– Нет, не напрасно. Если обо мне судачат, я хочу знать.

– Ну… половина из них спорит, что ты выйдешь за Уэствуда замуж до конца сезона. Вторая половина – что один из вас попадет в Ньюгейтскую тюрьму за убийство другого.

Каллиопа прижала ладони к животу.

– А твой брат какое пари заключил?

– Каллиопа! Он никогда бы не стал…

– Да брось! Он же мужчина, держать пари – у них это в крови.

– Во всяком случае, он мне не сказал. Я и так рассердилась на него за то, что он не прекратил это безобразие.

– Люди не могут не сплетничать. Но им, наверное, отчаянно недоставало предмета для сплетен, если взялись за такую скучную особу, как я. Откуда они взяли эту чушь?

Эмлин пытливо взглянула на нее:

– Все-таки это не чистой воды фантазия. Ты и лорд Уэствуд при каждой встрече огрызаетесь и ссоритесь. Или бросаете друг на друга испепеляющие взгляды. Что же людям остается думать?