Я сделал удивленный вид.

– Ты действительно на все это способна?

Леночка подошла к моему столу.

– Запомните, шеф, я способна на многое, о чем вы даже не догадываетесь.

– А я так и вовсе способен на все, – сказал я.

Она взглянула на конверт и визитку, оставленные Лавровым.

– И все-таки… – сказала она, преданно заглядывая мне в лицо. – Какие будут указания?

Щелчком указательного пальца я подтолкнул к ней визитку.

– Выясни об этом человеке что сможешь. Мне нужен он весь. С потрохами. Сгодится любая информация, которую ты сможешь раздобыть.

– Лавров Юрий Викторович, – прочла Леночка и подняла глаза на меня. – Никогда раньше не слышала это имя.

– Я тоже.

– Странная у него визитка, да?

Я кивнул: визитка и в самом деле была необычная. Кроме имени на ней был указан только номер мобильного телефона. И все. Ни род занятий, ни место работы, ни адрес Юрия Викторовича Лаврова на его карточке не значились.

– Я оказалась права? – спросила Леночка.

– О чем это ты?

– О своих догадках насчет этого человека.

Нельзя было давать этому цыпленку повод для зазнайства, поэтому, напустив на себя загадочный вид, я сказал:

– В какой-то степени.

– В чем ошиблась? – быстро спросила она.

– Ну…

Леночка помахала перед моим носом визиткой.

– Этот парень действительно немолод и при деньгах. Одевается явно при помощи личного стилиста и ездит на машине, которой вам никогда не купить. Я абсолютно точно все угадала. А вы еще пытаетесь принизить мои деловые качества и угрожаете увольнением! – Девушка театрально захлопала ресницами. – Какой же вы бессердечный, шеф!

– Давай оставим в покое мое старое больное сердце и займемся клиентом, – предложил я. – Меня интересует не только он сам, но и его жена. – Я вытащил из конверта фотографию и протянул Леночке. – Это она. Зовут Вика. До замужества, которое состоялось всего восемь месяцев назад, была певицей в ночном клубе «Пеликан».

Леночка несколько минут рассматривала фотографию. Возвращая ее мне, сказала:

– Даже не знаю, кто из этих двоих отхватил более лакомый кусок.

– То есть?

– Ему достались ее молодость и красота, а ей – его положение в обществе и деньги. Взаимовыгодная сделка. Как вы считаете?

– Я пока никак не считаю.

– В чем заключается наша задача?

Я улыбнулся своей самой обворожительной улыбкой.

– А вот это тебе, деточка, знать строго необязательно. Добудь мне информацию, а с остальным я сам разберусь.

– Вы уверены, шеф?

– Абсолютно.

– Что ж, вы здесь главный. Сколько у меня времени?

– К завтрашнему утру я хочу знать об этой парочке все, что можно о них узнать, не поднимая шума и не нарушая букву закона.

– Даже совсем чуть-чуть не нарушая? – уточнила Леночка.

Я поколебался для вида.

– Будем считать, что ты этого не говорила, а я не слышал. Засыпешься – пеняй на себя.

Она вздохнула и приложила руки к груди.

– Вечно вы, мужики, так: как хулиганить, так вместе, а как ответственность разделить, так вас днем с огнем не сыскать.

Я постучал по столу пальцем и строго сказал:

– Лена!

Она в ответ только фыркнула и вышла из кабинета.

5.

Я посидел, пораскинул мозгами. Визитная карточка Лаврова и фотография его жены лежали передо мной. Я рассеянно глядел на них, обдумывая план действий.

Исходных данных было немного. Завтра утром, благодаря Леночкиному досье, я буду знать о фигурантах этого дела чуть больше, но сидеть сиднем до утра я не собирался. Пусть Леночка собирает информацию по своим каналам, а я попробую по своим.

Крутанувшись в кресле, я подмигнул Монике и снял трубку телефона. Набрал номер отдела публицистики журнала «Премьер» и попросил пригласить Светлану Сорокину.

Света была в «Премьере» обозревателем светской хроники, и ни один мало-мальски интересный слух или сплетня не проходили мимо ее внимания. Осведомленность этой очаровательной брюнетки о происходящем за кулисами и фасадами приводила меня в благоговейный трепет. Создавалось впечатление, что с одной половиной города Света знакома лично, а с другой – хотя бы понаслышке. На нее работала целая сеть информаторов, что позволяло «Премьеру» быть в курсе всех последних событий. Плюс ко всему, Светлана никогда ничего не забывала: если она что-то узнавала, то узнавала это навсегда.