В этот раз я не стала доедать бутерброд до конца, прекрасно понимая, что раньше завтрашнего дня меня кормить не будут...

4. ГЛАВА 3

Так и вышло. Еда появилась в моём бунгало вместе с Профессором, но он не позволил мне к ней прикоснуться. Манящие запахи пробудили животный инстинкт и на мгновение заставили потерять контроль над собой.

— Я голодна, - дерзко смотрю ему прямо в глаза.

— Сначала информация, потом ужин, - говорит очень спокойно. – Раздевайся.

Послушно стягиваю комбинезон.

— Нижнее бельё тоже.

Снимаю бюстгальтер и трусики. Желудок предательски урчит, плечи сжимаются. Он смотрит на меня так, будто бы видит насквозь. С трудом сдерживаю желание прикрыть наготу руками или спрятаться под одеяло. Нет... Он не сексом со мной заниматься собирается. Он хочет, чтобы я смущалась. Голодная, голая, под прицелом видеокамеры, встроенной в потолок.

— Мне холодно, - отчаянно пытаюсь выбить разрешение одеться.

— На улице плюс тридцать. Так что ты хотела мне рассказать?

Я выдала ему всё. Начиная с секса под луной на пляже с Алеком и заканчивая моим побегом от него.

— Смотрю, тебе нравится убегать, - мой рассказ длился более двух часов, и всё это время Профессор не сводил с меня глаз. – Хотела выиграть время для своего любовника?

— Нет... Да.

— Так да или нет?

— И да и нет одновременно. Я не хочу, чтобы его убили. Но и жить в окружении разложившихся трупов тоже не хочу. Тогда решение активировать чип мне казалось единственно верным.

— А сейчас? Не опускай глаза. Продолжай смотреть на меня.

Я устала. Очень устала. Исповедь Профессору эмоционально истощила меня. Высосала все соки.

— Можно мне одеться и выйти на улицу? – спросила, ни на что не надеясь.

— Можно, - он неожиданно согласился.

Я медленно влезла в комбинезон, он в это время открыл дверь, ведущую на пляж. Мы вместе сели на песок и несколько минут просто молчали.

— Так ты жалеешь о том, что не осталась с ним? – Профессор первый нарушил очарование ночи.

— Нет. Я рада, что смогла увидеть сестру и могу не есть просроченные на много лет консервы.

— А меня ты рада видеть? – его влажные глаза светились при неровном свете луны.

— Да, - абсолютно искренне ответила я и потянулась к нему губами.

Разумеется, я рада его видеть. И оказаться пусть и взаперти, но на Оазисе тоже рада. Потому что другие варианты были бы однозначно хуже. Вот только почему он задаёт столь неоднозначные вопросы? Такое чувство, что Профессор не хочет знать, что у меня на душе...

— Я скучал по тебе. Знаешь, когда ты сбежала, хотелось рвать и метать. Столько лет ожидания, столько надежд и такое большое разочарование. Я боялся, что ты погибнешь.

В его словах не было любви. Не было нежности и страсти. Только холодный расчёт. Несомненно, я нужна ему, но только лишь для продолжения рода. Он как любой фанатик зациклился на собственных гипотезах и даже помыслить не может об ошибке или изменении вектора. Мы идеально подходим друг другу генетически. Не идеал он не рассматривает.

— Что будет со мной? – постаралась произнести эти слова максимально равнодушно.

— Ничего. Ты вернулась ко мне, блудное дитя, и, как заботливый отец, я просто обязан тебя простить, ведь ты – будущая мать моего сына.

— А если родится дочь?

— Неудачные попытки есть в любом эксперименте. Хороших снов.

Он ушёл, а я ещё долго сидела у кромки воды. Вот и всё. Теперь они знают, что Алек жив. Впрочем, наивно было полагать, что они поверят мне на слово и прекратят его поиски. С другой стороны, как верно заметил Профессор, я выиграла ему время. Теперь от меня ничего не зависит.

Опять это поганое чувство, что я лишь пешка среди ферзей. Юлька, Профессор, Алек... Каждый делает свой ход, имея большой простор для импровизаций, и только я зажата в угол. Если уж «посчастливилось» жить в новой реальности, хочется хотя бы попытаться её исправить. Не сидеть и ждать, когда меня обрюхатят, а потом прикончат.