– Вот откуда у ярославских князей старые новгородские связи – через противника Москвы Шемяку… – Ухмыльнулся Иван. – Давно я догадывался, что не только от Шемяки из Новгорода исходила угроза Москве, но и от Ивана Кубенского государю через его мятежные новгородские связи…

Андрей Курбский сделал вид, что пропустил мимо ушей последнее замечание Ивана, и продолжил:

– Между прочим, сын Дмитрия Заозерского Семен был, вторым по счету Заозерским князем, княжество которого при твоем прадеде Василии было присоединено к Москве, за которою еще до присоединения Ярославля после некоторых колебаний и осталось… – Андрей сделал легкую паузу и негромким проникновенным голосом сообщил. – Так вот Семен Заозерский получил Кубену, то есть юго-восточную часть Кубенского озера с областью реки Кубены. Дети и внуки Семена Дмитриевича Заозерского уже не были удельными князьями. Иван Семенович, старший сын его, при твоем деде Иване Великом был у того в окольничих; неоднократно справлял посольство к крымскому хану. А сын последнего опальный Иван Иванович был близок уже твоему отцу, государю Василию Ивановичу, служил тому верой и правдой, как и тебе готов служить, государь… Нельзя же все время вспоминать зло, которое он учинил вместе с Шуйскими, напав на твоего друга Федора Воронцова?.. Неужели Федор так и не мог простить его?.. Как-то странно, один брат в опале, а другой, Михаил, также причастный к заговору Шуйских против Ивана Бельского и к нападению на Воронцова, совсем ни при чем…

– Выходит, и Михаил Кубенский тоже за брата печалится… – буркнул Иван, недовольно покачивая головой при воспоминаниях о наговоре на Ивана Кубенского Федора Воронцова, также что-то вещавшего о подстрекательстве последнего новгородских бунтовщиков, что так напугали государя в его спальне в поисках митрополита Иоасафа.

– Все ярославские князья за Ивана Кубенского печалятся… – твердо и со значением произнес Андрей Курбский.

– А скажи-ка, Андрей, к какой княжеской ветви ярославской принадлежит твой род князей Курбских?

– У нас с тобой, государь, общий прародитель – великий князь Владимир Мономах, только ваша московская ветвь пошла через третьего Мономахова сына, Юрия Долгорукого… А наша смоленская и ярославская ветвь через первого Мономахова сына Мстислава Великого, а дальше уже от великого князя киевского Ростислава Мстиславича до его прямого потомка Федора Росиславича Можайского, Ярославского и Смоленского, в святцах записанного. Мы, князья Курбские гордимся гораздо более гордимся тем, что происходим именно от святого благоверного Федора Ростиславича Чермного, великого князя Смоленского и Ярославского, помирившего Русь с Ордой своим браком с ханской дочкой, а не от того, что являемся «старейшими» потомками великих киевских князей Владимира Мономаха, Мстислава Великого и Ростислава Мстиславича… Если сын святого Федора Чермного, сам святой князь Ярославский Давид Федорович, похороненный в одном гробе с отцом, является родоначальником всех ярославских князей, то от его внука пошли князья Курбские. Внук Федора Чермного – Василий Давидович Грозные Очи, а правнук Василия Грозные очи получил в удел село Курбы на реке Курбице неподалеку от Ярославля… С тех пор и зовется наш княжеский ярославский род – Курбские… Деда моего Михайла Карамыша-Курбского привечал твой дед Иван Великий, ты это, знаешь, государь…

– Знаю, знаю… – сморщил лоб Иван, не решаясь в святочный день мстительно напомнить приятелю по игрищам и совместным чтениям при свечах толстых исторических фолиантов нечто из ряда вон выходящее. Что отец Андрея Курбского из их ярославского рода, князь Михаил Михайлович состоял в еретической партии великой княгини Елены Молдавской и царевича Дмитрия-внука и многие пагубы против его отца Василия во время острейшего династического кризиса. Что дед Андрея Курбского Михайло Тучков при кончине скоропостижной матушки, великой княгини Елены, ближнему дьяку ее Цыплятеву многие надменные слова и оскорбления изрек. Только не хочется портить себе святочное настроение дурными воспоминаниями. Как никак его друг детства и юности тактично, чтобы не обидеть государя, отказался от претензий на «старшинство» ветви ярославских князей, что от первого Мономахова сына Мстислава, противопоставив ее «младшей» ветви третьего Мономахова сына Юрия Долгорукого.