Оксана без тени сомнения села в машину: ведь ребята берут весь товар и за ценой не постоят!

Бруно прыгнул к рулю, машина рванула с места так, что головы Юлия и дюймовочки, сидевших сзади, запрокинулись, ударившись о спинку.

Оксана весело щебетала всю дорогу. Иногда она вздрагивала от надсадного визга тормозов на поворотах: Бруно не терпелось узнать судьбу фамильных драгоценностей. Птаха превратилась в затравленного мышонка, едва завидев контуры здания. Метаморфозы в поведении и внешнем облике пассажирки не остались незамеченными.

– Узнаёте, гражданка? – бесцветным голосом спросил Юлий.

– Мальчики, вы из милиции? – ответил вопросом на вопрос мышонок.

– А что, мы похожи на негров? – парировал Герцог. – Федор Иванович, бланки протоколов у тебя в машине или остались в квартире потерпевших?

– Или… – подыграл Бруно.

– Тогда пошли наверх… Отставить! Во двор! – Герцог уже вошел в роль опера, расследующего квартирную кражу. Подошли к столетней виноградной лозе. Втянув голову в плечи, будто ожидая удара, Оксана молчала.

– Сейчас проведём следственный эксперимент. Взбирайтесь! – Девушка в нерешительности застыла на месте. – Живее, живее! – скомандовал Юлий.

Ловко подобрав подол юбки и заткнув его в трусы, Оксана кошкой взвилась по лозе.

– Бруно! Тьфу, чёрт, Федор Иванович! Бегом наверх, встречайте гостью! Подхватив баулы, Бруно ринулся в подъезд.

Пластичность звезды балета – ничто в сравнении с грацией кошки. В этом Герцог убедился воочию, когда воровка в два приёма забралась по виноградной лозе на балкон – только и мелькнули восковые свечи её ног перед восхищенным устроителем спектакля. Спрыгнув на балкон, дюймовочка вдруг сделала какой-то непонятный для стоявшего внизу Юлия жест. Бруно, появившийся в проёме балконной двери, нашёл Оксану бьющейся в конвульсиях. Широко открытым ртом она судорожно хватала воздух, одновременно делая глотательные движения.

– Воды! – заорал подоспевший вовремя Герцог.

Проглотив стакан воды, девушка перевела дыхание, утёрла рот рукой, с трудом выдавила из себя:

– Я беременна, мне плохо…

Герцог недоверчиво оглядел акробатку, минутой ранее махом преодолевшую пятиметровую высоту, и с угрозой в голосе произнёс:

– А вот мы сейчас вызовем нашего врача… Для освидетельствования… Заодно он установит, не противопоказано ли вам пребывание в камере. – С этими словами Юлий поднял телефонную трубку, резким движением набрал первые пришедшие в голову три цифры.

– Здравия желаю, товарищ полковник. Докладывает майор Гриценко. Товарищ полковник, задержали-таки… Да-да, форточницу, как я и предполагал, – при этих словах Герцог бросил выразительный взгляд в сторону молчаливо наблюдавшего за разыгрываемым спектаклем Бруно. – Да, даёт показания… Но она, оказывается, беременна… Врач нужен… Что? Таки прямо в тюремную больницу? И показания там взять?

Услышав это, девушка неистово замахала руками.

«Дожал-таки, – подумал Юлий, – и мы, похоже, уже не беременны». В трубку же сказал:

– Да, вроде, нам уже лучше, товарищ полковник… Насчёт врача я ещё перезвоню… Слушаюсь, товарищ полковник!

Положив телефонную трубку, Герцог угрожающе двинулся к дюймовочке.

– Цыпа, мы с тобой полчаса как знакомы, а ты уже забеременела и сразу от нас двоих?! Не надо делать нам смешно, а то ведь мы аборт сделаем! – Но, увидев, как напрягся Бруно, словно готовясь броситься на налётчицу, Юлий примирительно сказал:

– Федор Иванович, вынь из попки пальчик, дай тёте здрасьте! Будь ласка, принеси мастику – откатаем пальчики нашей новой знакомой.

В тот же миг Оксана непроизвольно спрятала руки за спину.