– Убрать парус! – заорал князь. – Закрепить весла! – и уже мне. – Иди к мачте, сестрица, схватись за нее покрепче да моли богов о милости. Она нам понадобится.

– Мы погибнем? – едва ли не беззвучно просипела я, горло сжало спазмом от страха.

– Почто? – Рарог весело хмыкнул, похоже, окончательно взял себя в руки. – Я Перуновой ярости еще ни разу не сдался. Не отдам ему людей своих и теперь. Верь мне, сестрица.

Последние слова князь уже прокричал мне сквозь воющий ветер. Я успела кивнуть, добраться до мачты, и начался кошмар…

***

Стена черной воды в который уже раз бесшумно и тяжело поднялась перед носом ладьи и рухнула сверху, разметав воинов по палубе. Я обхватила мачту обеими руками, зажмурилась, прижалась щекой. Корабль задрожал, вскинулся, будто норовистая лошадь, и начал стремительно падать вниз, под новую волну.

– Не робей, сестрица, и не в таких бурях дорогу находили!

Брат спешил с носа к правилу и приостановился на пару мгновений меня подбодрить. Напрасно. Не иначе, и правда, сами боги из прихоти решили не пускать нас в Аркону, потому что подобного шторма никто из воинов ободритского князя не помнил. Вторую лодью мы давно потеряли из виду, а нас самих швыряло меж волн, будто щепку. Ревел ветер, лил дождь и яркие голубые молнии со всех сторон прорезали угольное ночное небо, набухшее низкими жирными тучами. Одно неверное движение кормщика, и нам настанет конец.

Лодья ухнула в яму меж волнами будто в черную пропасть. Ужин снова запросился наружу, уши заложило. Неужели бывают на свете такие шторма? Безумные, нереальные, словно созданные чьей-то злой волей. Как же боги в своих небесных чертогах допускают подобный кошмар?

И тотчас, словно в ответ, базальтовая масса воды обрушилась на корабль, раскидав людей в стороны и смыв за борт часть груза. Я моргнуть не успела, как у меня из-под ног выбило опору, оторвало от мачты и протащило вдоль борта, окунув в пенящуюся воду по самую макушку. Я ухватилась за канат, сумела встать на ноги и с ужасом увидела исчезающего за бортом Рарога, подхваченного волной. Рывок – и я успела сжать пальцы на его воинском поясе. Он, тяжеленный мужчина, вмиг утянул бы меня за собой, не зацепись я ногой за канат, и мы повисли над бездной.

– Отпусти! – сквозь дикий вой ветра услышала я, мертвой хваткой сцепив разгибающиеся под неимоверной тяжестью пальцы. – Оба сгинем!!! Дура-девка, отпусти!!!

– Ни за что! – я все силилась втянуть его обратно.

Рарог извернулся и схватился за край борта, подтянулся на руках, глянул мимо меня. В расширенных глазах мелькнул ужас. Брат попытался перехватить меня за рукав, не успел – новая стена ледяной воды накрыла корабль, тяжело ударила меня в спину, князя в лицо и вышвырнула нас обоих в открытое море.

Я не успела сделать и вдоха. Удар, жгучий холод, звенящая тишина в ушах – и я изо всех сил заработала руками, выныривая из глубины, в которую меня затянуло. Последний рывок наверх – и огромный выпуклый борт ладьи тяжело и неспешно надвинулся на меня, навис сверху, закрывая собой сошедший с ума мир. Сейчас корабль швырнет меня обратно в мутную бездну, из которой я только что выбралась.

С ладьи мелькнул черный силуэт, плеснуло в лицо новыми брызгами, и Леший буквально оттащил меня от мечущегося среди волн корабля. Я отчаянно искала глазами плывущего брата, но вокруг царили только ужас и мрак.

– Не потонет князь! Сам видал, на помощь ему кинулись! – выдохнул хазарин и, обняв меня, спешно погреб прочь. Лодья вскинулась на новой волне, ее развернуло и потащило в сторону.

Я вцепилась в кожаный нагрудник дружинного непослушными пальцами, закрыла глаза, чтобы бы не видеть творящегося вокруг. Почему-то погибать вместе с Лешим стало вовсе не страшно. Слишком часто он защищал меня от беды.