На миг задумавшись, я пришла к выводу, что нет. Вряд ли нас кто-то увидит, да и улочки я знаю, как свои пять пальцев, не заблужусь.

— Я помогу вам, — милостиво согласилась я, и подошла поближе, забрала из его рук уздечку.

— Что вы делаете? — он на мгновение насторожился.

А я никак не могла понять его мыслей. Сам же попросил о помощи, так получай ее. Не спорь, не возмущайся, не веди себя по-идиотски.

— Веду вас и коня, — пояснила я свои действия.

— Я имел в виду не это, — он-то совсем не растерялся, сжал коленями животное и ухватил меня за талию, подсаживая к себе в седло. Будто я легковесная пушинка.

— Ай! — испуганно вскрикнула я, и сжалась, оказавшись поблизости.

— Как я могу позволить себе подобное поведение? — незнакомец насмешливо ухмыльнулся. — Вы собирались идти пешком, а я бы оставался на лошади?

— Да, — грозно вздохнула я. — Если вас заботят приличия, вы бы сами спешились.

— Сеньорита, прошу меня извинить, но я тороплюсь. — казалось, что его ничего не смущает. — Давайте оставим условности? Вряд ли вас увидит кто-то из городских в этой нелюдимой местности.

Незнакомец обвел взглядом пляж. В чем-то он был прав, но вот на набережной время не застывало. Там и сейчас кружатся в танце богатые девицы, не заботившиеся о завтрашнем дне.

— Хорошо, — я все-таки согласилась. Что-то в его образе подсказывало, что спорить не стоит. — Но только до въезда в город. Дальше я пойду своей дорогой, а вы своей.

— Как скажете, сирена, — он ухмыльнулся.

Вблизи он показался еще более впечатляющим. Атлетически сложенный, нарядный, с пронзительными зелеными глазами, такими же, как и у меня. Боги, да и без Его Светлости немало разобьется сердец!

— Почему вы так меня назвали? — спросила я, чтобы поддержать беседу.

— Как же? Мне встретилась дева возле морской пены и завлекла своим голосом. Разве вы не сирена?

От приторных комплиментов стало неуютно.

— Они топят корабли и заводят путников на глубину. Вы не боитесь? — парировала я.

— А вы несете опасность? — он сразу задал вопрос.

Умел, проходимец, обезоружить приличную девушку.

— Может, и несу, — едко ухмыльнулась. — Но не переживайте. В курортный сезон даже плотоядные русалки стерегут покой граждан. Нам это невыгодно. Жертв меньше.

— Только на это я и мог надеяться, — он отпустил поводья и поднял ладони вверх. — Как вас зовут, сирена?

Еще не понимая, что со мной происходит, я решила умолчать об имени.

— Можете называть меня русалкой. Вас же до этого ничего не смущало?

— Нет, но все же я бы желал продолжить знакомство.

До въезда оставалось несколько метров. Не буду спорить, встреча была интригующей и интересной, но я не забылась о своем положении. Он быстро вычислит размер моего отсутствующего приданого, начнет избегать и ударится в простые радости жизни, вызывая слепую и глупую ревность. А я, возможно, стану страдать.

Оно мне надо? Нет. Так что я без обиняков сообщила:

— В этом нет никакого смысла, сеньор. Русалки – народ вольный и свободолюбивый, сами выбирают своих спутников, но, если решите уйти на дно морское, свистните меня.

— Обязательно, сирена, обязательно.

Без его помощи я легко спрыгнула с коня.

— Дальше вам подскажут, а мне пора, — попрощалась я с незнакомцем, развернулась и скрылась во тьме.

Фонари в Артафьено не освещали здешнюю местность. Как хорошо, что от набережной идти всего ничего!

Глухой ночью я вернулась домой. Осторожно пробиралась в свою комнату, но усилия были напрасными, мое отсутствие заметили.

В гостиной в одиночестве сидела Нерея, все еще одетая в свое утреннее платье, и что-то усердно писала.

— Бланка, как же ты меня напугала! — сестра схватилась за сердце и захлопнула блокнот. — Почему тебе не спится? Опять гуляла по побережью?