Петрович улыбнулся своему четвероногому другу и, наклонившись, взял собачку на руки. «Пойдем, Чаруня». Не спеша подойдя вплотную к ели, Петрович наклонился и пролез через «арфу» в стволе. Собачонка, спрыгнув с рук, почти вся скрылась в высоком пушистом голубоватом мху, растущем вокруг сосны. Весело тявкнув, прыжками она отбежала на несколько шагов вглубь леса. Солнце ярко светило с неба, было тепло, огромные вековые деревья слегка покачивали кронами в высоте. Петрович снял шапку, огляделся. Да тут теплынь. Телогрейка явно была не к месту. Комары, мошкара скоро обозначили себя, пролетая, зудя в чистейшем воздухе. Петрович отошел от чудо-ели и подошел к растущему в нескольких метрах огромному дереву. Прислонясь к стволу, он присел. Немного кружилась голова, но он знал, что это сейчас пройдет. Ствол в несколько метров в обхвате пах смолой. Петрович посмотрел наверх: огромный кедр покачивал ветвями в вышине неба, которое было без единого облачка – ясное летнее небо. К хозяину подбежала верная собачонка, прижалась боком к ногам и, лизнув в руку, посматривала, ожидая, когда хозяин придет в себя. Петрович огляделся.

– Ох, ты смотри-ка, Чаруня, какая красота.

Немного в стороне (в нескольких метрах) из сказочного голубоватого мха виднелись огромные бордовые шапки грибов боровиков. Но какие это были грибы… Огромные (почти полметра в высоту) и со шляпами с небольшой тазик, на мощных ножках поднятые над мшистой поверхностью грибы казались сказочными, волшебными жителями, которые вот-вот оживут. Дружное грибное семейство состояло из десятка красавцев, но только несколько грибов были огромными, остальные еще не успели, по-видимому, подрасти и были еще почти скрыты в мшистой поверхности. Запуская руку глубоко в мох, грибник аккуратно срезал ножки у самого основания. Беря грибок, подносил его к носу и вдыхал грибной дух. Петрович выбрал самые маленькие грибочки и аккуратно разложил в корзинке. Корзинка оказалась наполненной до краев.

– Ну вот, Чарочка, хватит пока грибков.

Петрович выпрямился, оглядываясь. Отметил, где дерево-арфа. Затем, подойдя к кустарнику, наломал небольших веточек и положил их сверху на корзину с грибами.

– Ну что, пойдем, – улыбнулся он подбежавшей собачонке. Проходя какое-то расстояние, Петрович брал веточку и вставлял ее в расщелинки в коре огромных сосен, которые росли одна от другой на приличном расстоянии. Так он делал заметки, по которым было легко найти дверь, пустившую их в этот сказочный мир. Пройдя несколько километров, вышли на дорогу.

– Ну вот и вышли.

Петрович остановился, вытирая пот со лба. Идти по лесу было непросто, мох был высоким, и порой приходилось обходить заросли кустарника и продираться через завалы. Но наконец вышли на дорожку, которая явно была проторена. Видно было, что дорога проторена гужевым транспортом. Следы от копыт и ободьев колес у телег – все говорило, что дорога используется. Только дорога была несколько необычна. А именно – ширина колеи явно была слишком велика для обычных, привычных нам размеров повозок. Путники бодро двинулись дальше. Скоро после получаса ходьбы лес расступился, дорога пошла под уклон, открылась панорама с возвышенности. Вдали виднелась река, петлявшая по открытому месту и опять уходящая в лес, до реки шла луговина, заросшая травой в рост человека. Там, где река встречалась с лесом, на взгорке виднелся одиноко стоящий домик. Именно туда и направились путники. Собачонка изредка заныривала в травяной лес, распугивая птиц и другую живность, ютящуюся в этих зарослях, радостно лаяла, иногда почуяв кого-то, но потом неизменно возвращалась к хозяину. По мере приближения к домику Петрович как-то непроизвольно замедлил шаг. Подойдя к дому, остановился, не решаясь постучать в дверь и рассматривая строение. Дом был удивительный: огромные, почти метровые в диаметре бревна, из которых был срублен дом, делали его на вид невысоким и приземистым, но в действительности он был довольно высоким и большим. Окна с толстенной рамой, украшенные замысловатой резьбой по наличникам. Такая же массивная дверь, сплошь расписанная резьбой, с витиеватой ручкой из корня. Двухскатная крыша, покрытая черепицей, как видимо, собранной и вырезанной из коры. Все эти необычности делали строение сказочно красивым. За домом шел ряд хозяйственных строений, примыкающих к самому дому. Так же крепко и ладно созданных. Петрович втянул воздух, ощущая деревенский дух, характерный для мест, где проживает живность, ведется хозяйство.