Потом этим же путем вернулся к шее и, плотно прижав ладони к коже, плавно двинулся вниз по спине, очерчивая, кажется, каждый позвонок, чуть погладил стройные бедра и опустился, касаясь изящных лодыжек.

Я стояла и боялась лишний раз шевельнуться. Отчетливо слышала, как за спиной сбилось дыхание господина Мартина и он, делая резкие вдохи и выдохи, прижался колючей щекой к моей пояснице.  

— Что вы?.. — пискнула и попыталась отстраниться, хватаясь руками за спинку старенького стула, но была в тот же миг перехвачена поперек талии и прижата сильнее вскочившим на ноги магом.

— Т-ш-ш, Эбби, не шевелись, — от его странного, вибрирующего голоса, я замерла соляным столбом и позволила мужчине провести горячими ладонями по своей груди. Казалось, он нарочно задел соски, отчего они налились, словно две горошинки, и встали торчком, смутив еще больше. А господин маг продолжил пытку и кользнул вниз и остановился, чуть касаясь пальцами мягкого треугольника волос в самом низу живота.

— Повернись, — приказал Мартин, но я не могла. Просто замерла, боясь не то что шевельнуться, но даже сделать вдох.

— Повернись, — с нажимом повторил маг.

И мне ничего не оставалось, как только повиноваться его приказу. Я зажмурилась что есть силы и неуверенно развернулась в кольце рук господина Мартина. Теперь его обжигающие ладони лежали точно на ягодицах, а дыхание опалило лицо. Одна ладонь переместилась с попы и накрыла мягкий треугольник волос. Проворные пальцы толкнулись вперед, проникая между судорожно сжатыми ногами, касаясь нежной плоти. Он мягко погладил пальцами, вызывая в животе, а и во всем теле, странную волну тепла.

— Что? — я с ужасом распахнула глаза и уперлась руками в грудь господина Мартина. Шокированная и напуганная действиями мужчины, я забилась в его руках, хотя совсем недавно нечто подобное проделал и Крион. Только управляющий был безразлично холоден, во всех смыслах, а тело лекаря словно испускало жар, согревая мою наготу.

— Г-господин Мартин, — выдохнула, цепляясь за лацканы его пиджака и боясь упасть, так как ноги уже начали дрожать от странных, ласкающих движений, что он совершал.

— Т-ш-ш, — произнес лекарь, сильнее притискивая мою хрупкую фигурку к своему телу и нежно перебирая пальцами, словно играя струнами арфы, и тяжело выдыхая мне в ушко, — он тебя не тронул, да, Эбби?

— Ум, у-у-у, — прохрипела от накатившего жара, исходящего от пальцев. — П-пожалуйста, п-прекратите...

— Потерпи еще немного, Э-э-эби, — прошептал маг мне уже куда-то в макушку и с силой сжимая ягодицу. — Сейчас, Эбби... сейчас...

Но, что именно “сейчас”, я так и не узнала, потому как за дверью раздались громкие шаги, и резкий, недовольный голос герцога взорвал тишину:

— Ну что там? Почему так долго?!

— Господин Мартин ее осматривает на предмет укусов и...

— Чтобы через минуту доложили! — перебив экономку, рявкнул герцог и прошествовал дальше.

— Ммм, жаль... — протянул господин Мартин и с сожалением убрал свои пальцы. Под моим ошарашенным взглядом он засунул их себе в рот и нарочито неторопливо облизав, повторил: — Ммм...

Затем сделал шаг назад, отпустив меня окончательно, и, подобрав большой кожаный саквояж, покинул комнату.

— Мамочки... — все, что смогла произнести, опустившись на кровать и дрожа всем телом. Я была уверена, что не девица уже, но все равно мои чувства были очень странные. Тело била дрожь, между бедрами нестерпимо ныло и иррационально очень хотелось оказаться в кольце рук доктора. Почему? Старалась вспомнить ответ, но не смогла.

Стянув с кровати, на которой до этого сидела, тонкое шерстяное одеяло, замоталась в него и нетвердой походкой приблизилась к тумбочке. Только сейчас заметила тазик, кувшин с остывшей водой и два небольших полотенца, приготовленных для меня.