– Для нас ты не станешь хуже или лучше, если получишь те или иные отметки. Мы всегда ставим тебе пятёрку с плюсом, даже не сомневайся. Для меня куда важнее твои настоящие знания и навыки, личные качества и черты характера. Вот что нужно развивать по-настоящему, а не копить какие-то цифры в дневнике.

– Я понял, пап. Все ребята постоянно ходят к школьному талисману и мне захотелось. Знаю, что нельзя. Извини, что тебя не послушал в этот раз, – сын улыбнулся тоненькой нитью губ, смягчая и без того лояльных родителей.

– Не знаю насчёт способностей Пятёркина, но очень сильно верю в твои. Когда ты по-настоящему чего-то хочешь, у тебя всё получается в самом лучшем виде. С тройками по физике и математике я тоже тебе могу помочь, ничем не хуже рыжего котёнка. У тебя же нет аллергии на папу? – я приобнял своего ребёнка и почувствовал мощную волну тепла и энергии, разливающуюся по всему телу.

– Болтуны, мы уже полпути проехали! Смотрите какой вид отсюда открывается, – мама перевела наши взгляды наружу, где под нами располагались несколько кварталов города.

Вдалеке я заметил несколько новых многоэтажек, выросших, как грибы, всего за один прошедший год. По широкой аллее шли многочисленные люди-муравьишки, а на самом горизонте показался просторный берег реки. Взяв в охапку своих родных и прижав покрепче, я наслаждался этими пейзажами, стараясь не думать больше ни о чём другом.

Последняя учебная неделя пролетела словно одно мгновение и наступили долгожданные летние каникулы. Мой сын закончил пятый класс без единой “тройки”, что иначе как чудом трудно было объяснить.

* * * * *

С того солнечного майского дня прошло ещё чуть меньше двух лет. Весенние учения на полигоне, из-за которых я часто стал поздно возвращаться домой, заканчивались, чему я был несказанно рад. В нашей семье и квартире всё было стабильно и спокойно, без испанских страстей и эмоциональных потрясений. Иногда я задумывался, почему люди так не ценят обычную ежедневную рутину, считая, что такая жизнь однообразна, наивно полагая, что так будет всегда.

Мой мальчик сильно вытянулся в рост за это время и немного окреп физически. Однако, в тот запоздалый вечер ему предстояло окрепнуть ещё и внутренне, пережить свой первый травмирующий душу опыт.

Едва перешагнув порог, я понял, что что-то идёт не так. Домочадцы даже не вышли встречать меня, хотя трудно было не услышать тот грохот, который произошёл из-за моего прихода, когда длинная металлическая ложка для обуви приземлилась на керамическую плитку.

– Есть кто дома? Я что, по ошибке забрался в чужую квартиру? – повесив куртку и фуражку, я направился в зал, откуда доносились хоть какие-то звуки.

Высокие двери, ведущие в комнату, распахнулись и

ко мне навстречу вышла супруга с довольно расстроенным видом.

– Привет, дорогой… – наши встречные тёплые объятия длились непривычно долго, но от них было чрезвычайно приятно.

– Эй, привет! Что случилось? Ты чуть не плачешь, – я крепко прижал жену, поцеловал в обе щёки и в губы, но её это никак не успокоило.

– Сын пришёл из школы очень подавленным. Ты можешь с ним поговорить? Уже полчаса не унимается, – её светло-голубые глаза в уголках наполнились каплями солёных слёз.

– Не знаешь, в чём дело?

– Из-за того рыжего кота плачет. В школе говорят, что его бродячие собаки поймали…

Я всё понял. В одно мгновение вспомнил свои острые чувства, когда в детстве впервые потерял домашнее животное. Совершенно неважно, что это был всего лишь обыкновенный хомяк, когда он являлся вполне себе любимым питомцем и даже можно было его назвать другом.