— Этот аромат пионов сводит меня с ума, — говорит он будто сам с собой, произнося каждое слово с наслаждением и опускаясь губами к груди.

Он медленно стягивает платье мне на талию, оголяя грудь. Покусывает меня за сосок, от чего я задерживаю дыхание, а после искусно ласкает его языком.

— Всё для тебя, — произношу на выдохе, выгибаясь в спине от удовольствия.

Вспышка страсти, и я уже не чувствую реальности, утопая в наслаждении. Отпустив мои волосы, он проникает под моё платье и скользит по коже вверх. Я закрываю глаза, наслаждаясь поцелуями, которыми он накрывает мою грудь, и прикосновениями его горячих пальцев.

Мне хорошо до одури. И я не знаю, как буду отучать своё тело от него, как буду объяснять, почему его больше нет рядом. Почему нет его дыхания, касаний и самых сладких речей. Мысль, что эта наша последняя ночь воспламеняет все мои конечности, и делает меня голодной.

Сминая мои бёдра, Симон добирается одной рукой до эрогенной зоны. Его пальцы касаются моей плоти через кружево трусиков, и я раскрываю глаза, встретившись с ним взглядами. С моих уст вырывается сладостный стон. И я не желаю сдерживать это удовольствие в себе. Симон упивается моим возбуждением и ловит мои стоны губами, сплетая наши языки. Я растворяюсь в нём. Прижимаюсь ближе, веду бёдрами в такт его пальцам, давая понять, что хочу большего. Но вместо этого, Симон останавливается и отрывается от меня.

— Не торопись, ангел, — хитро улыбается.

— Не называй меня так. Разве ангелы ведут себя так? — тянусь к нему, чтобы вернуть к себе, но он не позволяет этого сделать.

Ему определённо нравится моя неутолимая жажда по нему.

— Ты будешь моим грешным ангелом.

— Твоим? — лишь это врезается в моё сознание.

— Сегодня ты точно моя, — заявляет уверенным голосом.

Он стягивает с меня полностью платье и трусики и отбрасывает их.

— Ты в нём великолепна, конечно. Но без него ты нравишься мне ещё больше.

Он сдвигает со стола всё в сторону и удобнее усаживает меня на нём.

— Откинься назад и упрись руками об стол, — даёт мне указания.

Я молча выполняю его просьбу, потому что знаю — он подарит мне невероятные ощущения. Он раздвигает мои ноги шире, встаёт между и разглядывает моё тело, будто видит впервые.

— Симон, умоляю, — тянусь к нему, чтобы поцеловать, но он останавливает меня и возвращает на место.

— Тс-с-с, не спеши, — ухмыляется. — У нас вся ночь впереди.

Он берёт что-то за моей спиной и выпрямляется. Вижу в его руках блюдце с мёдом. Смотрю на него удивлённо, но он ничего не объясняет. Макает два пальца в мёд и подносит их к моим губам.

— Оближи. Красиво, как я тебя учил, — хитро улыбается.

Мои щёки заливаются румянцем, но я не могу и не хочу отказывать ему. Не отрывая от него взгляд, прикасаюсь губами к его пальцам. Пробую мёд на вкус. Сладко. Стараюсь сделать всё, как можно чувственней, чтобы впечатлить его. Эта игра заводит меня и заставляет всё тело гореть от стыда и дикой страсти одновременно.

Он вновь запускает палец в мёд и на этот раз мажет его мне на шею и грудь, а после сам медленно, как искушённый гурман, пробует меня на вкус вместе с нектаром. Моё дыхание учащается, я закрываю глаза от наслаждения. Это что-то невообразимо новое для меня.

Мёд начинает стекать по моему телу всё ниже, я чувствую его аромат и даже он кружит мне голову. Поцелуи Симона медленно следуют за ним. Мои стоны учащаются.

— Открой глаза, — просит в приказном тоне.

Я раскрываю их и встречаюсь с ним взглядами. Сгораю от смущения, понимая, в какой неприлично пикантной позе мы находимся. Но не решаюсь увести от него глаз.

Симон отрывается от меня на доли секунд, пододвигает стул к себе, садится и тянется ко мне. Берёт вновь блюдце в руки и намазывает мёд на внутреннюю часть бедра. Дразнит меня, обрисовывая языком узоры. Медленно ведёт им вверх.