— Аня… — хрипит, протягивая к моему лицу пальцы. — Никому тебя не отдам…

В этот момент в груди что-то лопается и разливается по нутру горячим кипятком.

Кусая до крови губу, я молча начинаю рыдать. Содрогаюсь в немой истерике. Смотрю на него, переживая полный спектр эмоций — от безумной любви до яростной ненависти, и не могу выдавить из себя ни слова.

Ни единого гребаного слова!!!

Адреналин, разрывая вены, проносится по ним сжигающим огнём. Ударяет в затылок озарением. Набрав в лёгкие побольше воздуха, изо всех сил начинаю лупить его, колошматить ладонями по чём попало и орать. Орать так, чтобы горло разрывалось.

— Сукин ты сын! Ты дебил!!! Дебил!!! Как ты мог?! Что ты себе позволяешь, мать твою!!! Я чуть не умерла!!! Господи, как же я тебя ненавижу! Ненавижу тебя! Подонок! Ты мне всю жизнь испортил! Зачем ты снова пришёл! Ненавижу тебя! Ненавижу!!!

***

После очередной отвешенной ему пощёчины мгновенно оказываюсь под Итаном.

Подмяв меня под себя, Святой ловит мои руки, заводит их мне за голову, прижимая к полу, наваливается всем своим весом. Коленом неделикатно разводит мои бёдра. Фиксирует пахом непослушно елозящий таз.

— Пусти меня! Пусти!

В точках соприкосновения наших тел дрожь зарождается. Усиливается до трясучки за считанные секунды. Нарастает мощными пульсирующими волнами. Шпарит током лобок.

Наша встреча не должна была случиться, как и этот переломный момент. Я только что едва не умерла в прямом смысле этого слова. Если бы он сорвался вниз, я бы не пережила этой трагедии.

Сейчас он здесь, со мной, рядом, а я полностью растеряна. Потому что жизнь изменилась в один миг. Перестроилась совсем в другое русло. Выбила меня из ровной накатанной колеи!

Непрерывно смотрю в его горящие глаза. Сердце на износ работает. Не притормаживает. Такое ощущение, что сейчас разорвётся на куски. Лопнет, как раздутый воздушный шарик.

Паникую, захватывая рваными вдохами кислород. Лёгкие обжигает. Напряжение в теле растёт в геометрической прогрессии. Нервы натягиваются, воспламеняются, накаляются до предела. Становятся оголенными. Убийственно искрят.

Ничего не хочу менять! Мне страшно. Мне безумно страшно!

— Ненавижу! Не касайся меня! Пожалуйста, не касайся! Слезь с меня! — не только взглядом выпрашиваю. Ещё и сорванным голосом умоляю. Боюсь, что снова бросимся в непредсказуемый омут. Оба сгорим дотла. А затем он прогонит. Как тогда, когда я нуждалась в нём больше чем в самой жизни!

На мне махровый, почти распахнутый халат. На нём тонкая рубашка из льна и шорты. Преграда существует, но в реальности её будто нет.

Нависая надо мной, Итан высвобождает одну свою руку, перехватывая два моих запястья другой. Вжимается в меня сильнее, притискивая к полу всем своим напряжённым телом.

Я чувствую жар его кожи так, как если бы мы были оба без одежды. Каждую твёрдую мышцу. Мощные удары его сердца. Господи, оно готово проломить грудную клетку. Не только его, но и мою.

Зрительный контакт не просто губит. Он убивает. Сжигает на медленном огне. Душу вытягивает. Столько всего можно прочесть в его глазах! Там бушующий океан эмоций. Жажда кипит. Трепет мерцает. Горит восхищение. Проскальзывает опасение и даже любопытство играет.

— Врушка, — уверенно прохрипев одно-единственное слово, Итан затыкает мой рот своим.

Вздрагиваю, насквозь прошитая разрядом высокого напряжения. Инстинктивно выгибаюсь, вжимаясь в него ещё плотнее.

Четыре года как не бывало...

Дышу им… Дышу… Дышу…

Снова схожу с ума…

Его губы на моих. Скользят, стирая до онемения кожу. Тёплые. Жёсткие. Напористые. Запечатывают поцелуем рвущиеся из груди ругательства. Подавляют. Порабощают. Затмевают сознание яркими всполохами эйфории.