Злилась на него, как конченая эгоистка, ревновала, себя жалела. Денису гораздо хуже пришлось, чем мне, это даже несравнимо. Он сидел, а я полки для нашей с Ильей ванной комнаты выбирала. Я не знаю, виновен он или нет, но гори оно все огнем!

– Если ты все еще хочешь, я согласна быть с тобой. Я этого хочу, – удержала Дениса за руку, чтобы не вышел из машины, пока я не договорю. – И если предложение посчитать твои татуировки в силе, я хотела бы этим заняться.

***

ДЕНИС

– Уверена? Потом, если захочешь уйти, я не смогу отпустить.

Сказал, и тут же пожалел об этом. Вдруг и правда передумает?

– Уверена! Только Денис, – она, как всегда захотела все испортить тупой болтовней, и уперлась ладонью в мою грудь, – ты сам-то уверен? Помнишь, сколько мне лет?

– Помню, – сжал ее ладонь, поднес к лицу, и вдохнул сумасшедший цитрусовый запах – она всегда так пахнет. Счастьем, Новым Годом, мандаринами.

Поцеловал Сашины пальчики, и, не удержался, сжал так сильно, что обоим больно стало. Чтобы почувствовала, что теперь моя. Только моя!

– И?

– Что и, Сашенька? Когда через пару лет у тебя начнется маразм, я буду помогать искать твою вставную челюсть, – прошептал, и она вспыхнула.

– Кретин! – выпалила, и… рассмеялась над глупой шуткой.

У меня к ней миллион вопросов, на которые нужно получить ответ. Они мне необходимы. Точно ли уйдет от Ильи? Любит ли меня, или просто забыться хочет? Правда ли верит? Я ведь не смогу по-другому, с ней не смогу. Только по-настоящему, чтобы вместе навсегда, и если я ей не нужен…

Да кого я обманываю? Даже если решит от мужа не уходить – заставлю. Не любит – вытерплю. Не верит – переживу, лишь бы рядом была.

– Ко мне пойдем, – потребовала она, когда мы вошли в лифт.

– Нет, – прижался к ней всем телом, наплевав на парочку соседей, явно ошарашенных нашей близостью. – Там не твой дом, мы пойдем ко мне. И, если ты моя, если решилась, то мы соберем твои вещи, и ты переедешь. Сегодня же! И сообщишь ему все, не станешь ждать возвращения.

– Но…

– Это не просьба, – отрезал, и вытащил из лифта.

Руки тряслись, как у малолетки. Еле с замком справился, не верится, что сейчас ее в квартиру заведу, и сделаю своей так, как мечтал хренову тучу лет. Саша стояла, и терпеливо ждала. Она вообще понимает, что сейчас произойдет?

Даже если и не понимает, назад нет дороги.

Едва в коридоре оказались, прижал ее к себе. И поцеловал – грубо, на грани насилия, но я ждал ее губы целую вечность. Сейчас напиться не мог, мучимый жаждой, и терзал, сминал, пожирал ее рот.

– Назови мое имя, – потребовал, оторвавшись.

И Саша послушно прошептала:

– Дэээн, – и всхлипнула.

Потянулась ко мне уже сама, зарылась руками в волосы, и в этот момент никого счастливее меня, уверен, не было на свете. Руками ее тело сжимал, упиваясь ее близостью, ее запахом. Нежнее бы, ласковее, да не могу.

– Хочу тебя, маленькая моя… сдохну сейчас… хочу, – шептал, перемежая слова поцелуями, на которые она отвечала.

Дико, страстно, не сдерживаясь.

Она меня хочет, дьявол, она хочет меня! Моя Саша, в которую всю жизнь влюблен, на которую дрочил ежедневно, и даже не думал, что вместе будем. Она. Хочет!

– Идем скорее, – она ударила меня по рукам, и, рассмеявшись, понеслась ко мне в спальню.

Мимо пепельниц с окурками, оставленными на полу тот тут, то там. Мимо пустых бутылок, мимо всей этой грязи, в которой ей не место. Остановилась у дивана, скривилась мимолетно от запаха чужих духов, и вызывающе на меня взглянула.

А затем быстро стянула с себя одежду.

И я задохнулся от восторга. Она идеальна! Тяжелая, сочная грудь, округлые бедра и талия, которую ладонями обхватить можно. Простое белое белье, без кружев и излишеств. Черные волосы спадают на белый бюстгальтер, оттеняя сливочную кожу. И ни грамма косметики, сейчас Саша выглядит младше меня, девчонкой совсем.