А вот на обеды и ужины эта семья своего Чака не брала – оставляла в каюте. Чем я и воспользовалась.

Забраться в каюту, открыв дверь универсальным ключом и предварительно кое-что подправив в режиме камер наблюдения, труда не составило. Благо коридор был пуст. Впрочем, на всякий случай я нарядилась механиком – мало ли что могло в каюте забарахлить!

Звать собаку не пришлось. Чак кинулся мне навстречу с радостным лаем и, подпрыгнув, тут же поставил передние ноги мне на бедро, вывесив язык.

В том, что Чак не кусается, я убедилась заранее – к нему мог подойти и погладить кто угодно. Я огляделась и тут же обнаружила на полке искомое – ту самую игрушку, которую кидал для Чака его хозяин. Собственно, это был короткий кусок толстого каната с завязанными по обоим концам крупными узлами – почему-то грязно-розового цвета. Выглядела игрушка изрядно потрепанной.

Уцепив игрушку и подняв повыше, я продемонстрировала ее Чаку. Пес тут же радостно заплясал, подпрыгивая на месте.

– Хороший песик! – пробормотала я и, дразняще покачав игрушкой, шагнула в коридор спиной вперед. Пес пробкой вылетел следом за мной.

Теперь самая рискованная часть плана: несколько метров по коридору до ближайшей технической переборки, за которой можно будет спрятаться от всех лишних глаз.

Мне, как и почти всегда, везло: в коридоре мы с Чаком никого не встретили. А задвинув за собой переборку, я выдохнула: все! Теперь можно почти не переживать. Технические переходы – такое место, куда посторонние не заглядывают, а пробраться по ним можно куда угодно на корабле. Конечно, здесь ходят техники, когда случается какая-то поломка или во время плановых поверок. Но я привычно проверила весь путь своего следования – заявок отсюда не поступало, так что вечно занятому техперсоналу здесь делать нечего.

Одна беда с этими переходами: уж очень они узкие. Я-то крупными габаритами не отличаюсь. Чак вообще-то тоже. Но, как оказалось, даже не очень большой, но очень активной собаке нужен простор. Первым делом, радостно забежав в туннель, пес попытался в нем развернуться – и грохнулся о стену с гулким бухающим звуком.

Я нервно оглянулась. Я-то привыкла ходить здесь одна – а я умею делать это практически бесшумно, не привлекая ничьего внимания к подозрительным шорохам. И тут пес оглушительно гавкнул! Эхо побежало куда-то вдаль.

– Тихо! Спокойно, Чак, – прошипела я сквозь зубы и помахала игрушкой.

Спокойно Чак не желал. И тут же, клацнув зубами, радостно подпрыгнул, вращая хвостом – чтобы вписаться в стену на этот раз в полете.

– Твою ж! Вперед! Вперед, Чак! Давай, за мной, вот так… да как хозяин тебя еще не прибил!

Пока добрались до камбуза, я прокляла свою идею множество раз. В следующий раз буду красть кота! Или нет… добуду на станции мышь! Вот, мышь – идеально, ее можно вообще принести в кармане. Даже знать не хочу, как звучит и на что похож собачий лай, многократно искаженный блуждающим эхом и доносящийся из-за стен…

Разумеется, открыто выходить из-за панели в стене камбуза при всем честном народе я не собиралась. Поэтому мы с псом забрались в систему воздуховода – несколько вентиляционных решеток находились на уровне пола за духовыми шкафами. Вообще-то современные духовки снаружи практически не нагреваются, но по технике безопасности на корабле их все равно полагалось размещать перед вентиляцией – причем с расстоянием от стены не менее сорока сантиметров. Идеальное место, чтобы пробраться на камбуз никем не замеченной – кто же станет заглядывать за плиты, когда и так дел по горло!

Решетку я себе расшатала давно. Лаз небольшой, мне только-только протиснуться. Главное, делать это бесшумно! И почему я не догадалась заранее замотать тряпкой рот пса? И заодно лапы! Кто же знал, что собаки так цокают по полу когтями!