– Да-а-а! Кто бы мог подумать? А таким крендебобелем ходил! Помнишь? Цветы таскал по праздникам! А мы все завидовали!

– Сначала он цветы в дом таскал, а потом я кофе в постель…

– Их близко подпускать нельзя, надо на расстоянии держать.

– Это ты кому рекомендации выдаешь? Мне или себе?

– И тебе, и себе. Все мы дуры одинаковые. Как увидим крепкий голый мужской зад и впереди крепкий член, так в башке включается зеленый свет и все переклинивает. Начинаем тут же на цырлах ходить, как пудель перед дрессировщиком в цирке, лапки впереди и кверху.

– Это что это за настроение у тебя? Какое-то не презентационное. С таким настроением только, как я, дома сидеть и выть на луну.

– Не-е-е! Я свое отсидела. У меня моторчик включился.

– Интересно знать, кто это тебе моторчик подключил? Кто вдруг расшевелил?

– Ой! Ты даже и не представляешь! Голубоглазый, блондин, высокий, стройный, краси-и-и-вы-ый! Аж сердце заходится! Не зря по гастролям протащилась!

– Ну так хватай и у койку!

– Да «у койку» у нас уже состоялось! Но он же, гад, молодой! Лет на двадцать меня моложе!

– И залез на тебя?

– И залез на тебя-а-а! – передразнила Алла подругу противным голосом. – Залез! На меня залез. А что? Сильно старая и страшная?

– Да я не поэтому. Двадцать лет все-таки! Это много!

– Ну и что? Мы когда челку дыбом поставим, в глаз искорок накидаем и морду ящиком сделаем, для нас двадцать лет – тьфу! Две копейки! Вон Машка замуж выходит, мне Линка с утра сообщила. За датчанина!

– Да ты что? Не может быть! Она же старше тебя и намного!

– Ну, ненамного, но лет на семь-восемь.

– Это значит, ей уже будь здоров сколько!

– Да она бы нормально выглядела, если бы не портила себя диетами. Страшно же смотреть до чего довела сама себя! Год на сыром рисе посиди! А потом еще два года вегетарианкой была, а потом все эти хербалайфы! Зря ничего не проходит, поэтому морда такая сморщенная и стала. Преждевременно отвисшая наружность никого не красит! С таким отношением к себе можно очень быстро стать легендой, как некоторые карнавальные дивы семидесятых годов, а потом наступать самой себе на хвост вечернего платья.

– А ты Машку давно видела?

– Наверное, полгода уже не видала.

– Так она же подтяжку сделала и эти, как их? Золотые нити под кожу протянула.

– И что? Рожа позолотела? Или красивее стала?

– Насчет позолотела или нет, я не в курсе, а моложе стала. Она еще и зубы новые в рот вставила! Она сейчас на все сто выглядит! Я ее видела всего месяц тому назад. Я прикинула – на реставрацию и отделку своего фасада Машка потратила так много денег, что это никогда бы не покрыть многолетней накопительной частью своих с трудом заработанных средств.

– Результат на лице! Хотя в молодости она была совсем другая. Совдеповская. Помнишь Машку в развитом социализме? Рядом поставить с этой Машкой – никто не поверит! Вот что сделали с женщиной бабки, климакс и перестройка!

– И не говори, подруга, у самой муж пьяница! У нашей Машки-промокашки всегда были соцзамашки! И куда что делось? Лет всего ничего прошло, а как быстро стала светской львицей! А была! Такой имела воинствующий вид, как будто всю жизнь сражалась или с врагами, или с трудновоспитуемыми подростками. Такие женщины, как правило, в молодости страшны до ужаса и чаще всего похожи на учителку первого класса. Мне всегда казалось, что с такими лицами копаются в доисторических черепках на раскопках, ездят изучать чуму в дальних африканских деревушках, или возглавляют фонд помощи эфиопам.

– Ответ прост! Заведи себе собственное дело, как Машка, можешь позволить и не так выпендриваться!