Оставался всего лишь день. Один из трёх дней незапланированного отпуска. Ночью мы должны были покинуть Марокко и вернуться в наш жуткий, пропахший тухлой рыбой квартал.

Вернувшись в отель, Стив сразу же взял телефон и сделал несколько звонков. Разговоры были спокойными. Он говорил с подрядчиком, который уже приступил к отделочным работам и уверял, что здание церкви будет готово в установленные сроки. Сейчас я видела настоящего лидера. Стив мастерски давал указания, задавал профессиональные вопросы. Не даром он закончил юридический. Второй звонок был некой Марии, у которой Стив снял небольшой домик в двухстах метрах от церкви.

Я аккуратно упаковывала свой новый дорогой гардероб. Вещей было много, а сумка всего одна. Наблюдая за мной, Стивен улыбнулся и позвонил на ресепшен. В номер постучали, и два работника отеля внесли три дорожных чемодана. Складывая наши вещи, я спросила:

– Стив. Твои вещи собрать отдельно?

Стивен обернулся и на секунду задумался.

– Я не думаю, что это имеет какое-либо значение. Я всё равно собираюсь перевезти оставшееся в маленький домик, где, надеюсь, мы будем счастливы.

Ради меня Стив был готов оставить шикарную квартиру в Санта-Круз и жить в самом ужасном квартале. В том самом, где я выросла. Закончив собираться, я села на кровать. Погладила аккуратно застеленное покрывало, прощаясь с этим номером навсегда. Было немного грустно, но впереди нас ждала совместная жизнь. Наше будущее.

Туманное странное будущее.

Купив подарки для Рауля, Паолы и сестры, мы погрузили их в багажник маленькой, но очень вместительной Kia и отправились домой. Стива ждала работа меня, новая жизнь. Без пьяных криков родителей, голода и каких-либо запретов. Единственное, чего я боялась, было возвращение в родительский дом. Там остались наши с Мари вещи. Я понимала, что Стив может купить новое. Но платье Луизы, моей покойной бабушки, я оставить не могла.

Это было ярко красное традиционное платье для танцев. Такого я не найду больше. Именно на него смотрят мужчины. Так же, как в Испанской Корриде быки смотрят на красную тряпку тореадора. Эта традиция вызывала отвращение. В итоге животное погибало, а матадоры получали минутную славу и денежные вознаграждения.

Дорога предстояла долгая. Я села на пассажирское сидение, расслабилась, сняла босоножки и поджала под себя ноги. Стив нежно погладил мою левую щёку, на которой всё еще красовались два огромных синяка. Взяв его за руку, я осторожно поцеловала каждый палец и, развернувшись к нему лицом, наблюдала, как он сосредоточенно смотрит на дорогу. Почему мне всегда так неловко рядом с ним? Стив заметил в моём взгляде перемену и остановил Kia на обочине, включив аварийные огни.

Отстегнув ремень безопасности на моей талии, он мягким и в то же время властным голосом сказал:

– Выходи!

Я испуганно вздрогнула, но покорно вышла. Ожидая того, что Стив бросит меня прямо на трассе по неизвестной мне причине. За три дня его настроение менялось настолько часто, что мысль о том, что я останусь прямо на дороге, не казалась мне безумной.

Стив уже ждал меня, облокотившись локтями о капот, и улыбался. Увидев его счастливое лицо, я расслабилась и подошла к нему ближе. Развернув меня спиной, он положил подбородок на моё плечо и указал в сторону красивого заката.

– Смотри. Такой закат никогда не увидишь в Лос-Анджелесе. Но в твоем квартале я видел подобный. Там, на пирсе, где ты наблюдала за мной.

Вдыхая свежий воздух, я любовалась действительно красивым видом. Напряжение последних дней тихонько отступало. Стив массировал мои плечи, и я расслаблялась. Наверное, именно такие моменты называют счастьем. Мне предстояло узнать много нового. Научиться быть взрослой. Ведь теперь я женщина пастора. И эта мысль меня очень пугала. Ведь однажды мне придётся встретиться лицом к лицу с Джен. И кто знает, чем закончится эта встреча.