Миссис Демарджон кивнула.

– Я слышала о нем. Вы были связаны с фабрикой?

– Некоторым образом. Я был писателем и редактором в «Айрон Мэн», журнале фабрики по связям с общественностью. В основном я сочинял заголовки.

– Писателем, она приподняла свои брови. – Что ж, не думаю, что у нас в деревне когда-либо раньше жил писатель. У вас есть публикации?

– Немного. В апреле в журнале «Фикшн» был напечатан мой рассказ, а до этого очерк о водителях грузовиков в издании «Си-Би». Были и другие рассказы, статьи и очерки, все в небольших издания. Вот так.

– Интересно. По крайней мере, вы увидели деньги в результате всех ваших усилий; уверена, что это немного больше, чем может сказать большинство. Вы работаете здесь, в деревне, или в Джонстауне?

Эван покачал головой.

– Я ищу. Мы оставили Ла-Грейндж из-за некоторых. гм, затруднений. И Кэй собирается преподавать в колледже Джорджа Росса во время летней сессии.

– О? Преподавать что?

– Начальную алгебру, сказала Кэй, внося в комнату стакан чая для миссис Демарджон. Женщина с благодарностью отпила из него. – Строго говоря, курс в период летней сессии, но я надеюсь на курс основ математики осенью. – Она села рядом с Эваном.

– Это звучит намного выше моего понимания, сказала миссис Демарджон. – Каждый, кто может с этим справиться, получает мое немедленное уважение. Я видела, как вы въезжали вчера; не было ли с вами маленькой девочки?

– Наша дочь Лори, сказала Кэй. – Думаю, что она все еще спит.

– Как плохо. Мне бы хотелось как-нибудь увидеть ее. Она показалась мне таким милым очаровательным ребенком. Сколько ей лет?

– Только что исполнилось шесть в мае, сказала Кэй.

– Шесть. – Женщина улыбнулась, посмотрела на Кэй, потом на Эвана. – Прекрасный возраст. Тогда она будет посещать первый класс в Дугласе в сентябре? Это чудесная школа.

– Миссис Демарджон, начал Эван, слегка наклонившись вперед.

– Джанет, пожалуйста.

– Ладно, Джанет. Я заметил, что прошлой ночью улица была очень темной. Все ли дома на Мак-Клейн-террас заселены?

– Да. Но большинство людей на Мак-Клейн относятся к тому типу, которые рано ложатся и рано встают. Немного степенные. Понимаете, что я имею в виду? Также я думаю, что в этом месяце Райсы уехали в отпуск; каждое лето они уезжают в лес Аллегени, чтобы раскинуть там туристический лагерь.

– А насчет дома прямо через дорогу от нас? спросил ее Эван. – Я не видел никаких огней в нем прошлой ночью.

– Да? Ну, я предполагаю, что мистер Китинг может быть в отпуске. Кстати сказать, я не видела в течение нескольких дней его машину. Он вдовец, но я думаю, что у него есть родственники в Нью-Йорке, и он может их навещать. Очень симпатичный человек; уверена, что он вам понравится. Она улыбнулась и отпила немного чаю. – О, как прохладно! Конечно, в Вифаниином Грехе июнь не жаркий месяц. Это в августе приходится глядеть в оба. Это месяц-убийца; все увядает. И сухо. Господи, какая сушь! – Она перевела взгляд на Кэй. – Итак. Много ли жителей деревни вы уже встретили?

– Вы первый сосед, которого мы встретили, сказала Кэй. – Конечно, мы знаем миссис Джайлз, но это все.

– Требуется время. Я знаю. Не стоит беспокоиться. Здесь дружелюбные люди. – Она повернулась к Эвану. – По меньшей мере, большинство из них; некоторые те, которые живут в больших домах около Круга предпочитают уединение. Их семьи жили в деревне в течение нескольких поколений, и, Господи Иисусе, семейный уют они ценят больше, чем «Дочери Американской Революции»!

Кэй улыбнулась. Эта женщина помогла ей расслабиться, и она была рада, что та пришла их поприветствовать. В конце концов, это было знаком того, что их принимают в деревне, пусть даже только одни соседи. Хорошее отношение это всегда хорошее чувство.