Следующий день тянулся медленно, и, едва дождавшись вечера, к назначенному часу она пошла на свидание. Вечер был душным от неостывшей еще дневной жары. Было светло, и, опасаясь встреч со знакомыми, Галка свернула на тропинку, вдоль забора, скрывающего воинскую часть. Марионаса на назначенном месте не было. «Не захотел прийти», – подумалось ей, и, постояв на месте еще минуту, она уже хотела уйти, но услышала по ту сторону забора мужские шаги и насвистывание популярной мелодии песни «Фонари». Затрещал двухметровый забор, и на нем верхом воссел Марионас. «Давно ждешь?» – весело спросил он Галку, свысока огляделся по сторонам и, спрыгнув на землю, заключил ее в свои объятья: «Здравствуй, Галочка. Я уже успел по тебе соскучиться. Рассказывай, чем занималась весь день и вчерашний вечер?». Она рассказала, а он в свою очередь поделился впечатлениями о новом месте службы. Ему здесь понравилось. Их свидание было коротким, вскоре кто-то по ту сторону забора, со стороны воинской части, свистнул несколько раз, и Марионас стал прощаться: «Это условный знак, мне нужно возвращаться». Поцеловав на прощание и назначив очередную встречу, он перемахнул через забор…

И начались их почти ежедневные встречи, свидания были недолгими среди недели, но по субботам, в дни, когда его отпускали в увольнение, они гуляли в парке или танцевали на танцплощадке. Галка все больше и больше увлекалась Марионасом и, если вдруг по причине его службы свидания срывались, не находила себе места от тоски. Вскоре на него стали обращать активное внимание местные разведенки, они пытались на танцах увести его от Галки, названивали ему на службу, приглашая на свидания. Об этих звонках он сам рассказывал ей, видимо, пытаясь вызвать в ней ревность.

О каждой претендентке на его любовь Галка знала и понимала, что они могли себе позволять интимную близость с мужчиной, но только не она, ведь она еще школьница. Эти попытки вызвать ревность ранили ее, и после очередного свидания с Марионасом, лежа в постели и мысленно анализируя прошедшую встречу, его поцелуи и объятья, она решала: все, никому его не отдам, в следующую встречу отдамся, и ему уже не будет нужна другая женщина. Но приходило очередное свидание, и вся ее решительность пропадала при первой же попытке перейти установленную грань дозволенного в их отношениях.

Кончилось лето, наступила осень, а с нею и занятия в школе, встречи с Марионасом стали реже. Своей матери Галка уже давно рассказала о Марионасе и, узнав истинную причину ее нежелания пригласить его домой, мать купила трехрожковую люстру, пытаясь украсить убогий интерьер. Но Галка находила другие причины, и их хватало на всю длинную зиму. Встречи с Марионасом проходили в небольшой будочке, встроенной в забор воинской части, видимо, предназначенной для часового. Будочка всегда пустовала, и в ней можно было укрыться от ветра, но не от мороза. Марионас приходил к ней на свидание, еще издалека насвистывая полюбившуюся мелодию «Фонарей». Он появлялся в черном овчинном полушубке, с непокрытой копной черных волос, веселый, сгребал ее в охапку и не отрывался подолгу от ее губ. Потом закуривал папиросу и начинал рассказывать, скорее мечтать о своем родном и таком далеком сейчас прибалтийском городе, об отце с матерью, о двухэтажном особняке, в котором они живут, а ему, единственному сыну генерала, приходится служить в такой глуши и встречаться с любимой девушкой под забором. Галка слушала его рассказы и представляла родительский особняк и папу генерала, и, конечно, ей хотелось быть рядом с Марионасом всю последующую жизнь в его красивом портовом городе, жить в особняке.