– Во сколько заканчиваешь? – заливаю пожар в теле остывшим кофе.

– В девять, – звучит неохотно, но тем не менее уже что-то.

– Поблизости несколько салонов. Твой как называется?

– А тебе зачем?

– После работы встречу, – отрываю взгляд от чашки и усмехаюсь недоброму выражению её лица. Ах да, какое «встречу»? Мы ж чужие люди, точно. Так это временно, Солнце, поверь. – Не нагнетай, – придуриваюсь, пряча досаду. – Омлет резиновый, но кушать можно. Или всё-таки пересолил? Тебе вообще как, вкусно?

Ася протяжно выдыхает. Что-то в стиле «как ты меня достал».

Ох, чувствую сейчас выслушаю. Только всё равно будет по-моему. Без вариантов.

11. Чужие люди

Ася

Вкусно ли мне? Как ни странно – более чем. Хотя по правде к кулинарным талантам Стаса это не имеет никакого отношения. Они кошмарны.

Но!

Сидеть вот так на подоконнике, как артефакт на полочке, пока мужчина неумело готовит завтрак для меня всё равно что видеть сон наяву. От этого уютного, незаслуженного, недосягаемого хочется разом взвыть и умилиться.

Разве не преступление так очаровательно улыбаться? А эти его ямочки, а шкодливые глаза? Остаться равнодушной нереально. Но привязываться?! Упаси боже. Я и так непозволительно задержалась на одном месте. От привычек бессмысленно избавляться, их нужно сразу пресекать.

– Стас, пожалуйста... – мрачно начинаю, подпирая подбородок кулаком. Однако закончить мысль не получается, потому что в попытке кратко и доходчиво сформулировать суть просьбы, задумчиво поднимаю голову и мы встречаемся взглядами.

Что-то отдалённо похожее на заряд электричества прицельно щекочет эрогенные зоны. Не то чтоб я не знала об их существовании, но бесконтактно обнаружить парочку новых за чашкой утреннего кофе совсем не ожидала. Чего ж он притягательный такой, а?

– Дай угадаю, – фыркает Стас. – Тебя не нужно никуда провожать и ниоткуда встречать. И вообще, мы чужие люди.

Значит, всё он прекрасно слышит. Только прислушиваться не спешит. Зараза.

– Рада, что мы пришли к взаимопониманию.

Действительно рада. Мне больше некуда идти. Однушка, доставшаяся от матери, пособие – ничего не осталось. В детском доме нас никто не учил, как распоряжаться имуществом и как правильно планировать траты. Всё это потом пришло, на личном опыте. Жаль поздно. История до безобразия банальная. Наивная восемнадцатилетняя сиротка полюбила такого же сироту. Только его изнутри пожирали пороки, а я была слишком простодушна, чтобы вовремя сделать ноги. Доверилась и потеряла всё. От чести, до достоинства.

– Ошибаешься, – невозмутимо отзывается Стас. – Мы ни к чему не придём, пока ты внятно не ответишь, почему так категорично?

Потому что Миша конченый отморозок.

Потому что рассказать – значит пережить снова. Причём впустую. Стас ничем помочь не сможет. Миша неуловим и неадекватен. У него, как и у меня нет собственного угла, зато отлично работает чуйка. Он может быть где угодно и, что хуже всего – всегда дышит мне в спину.

– Я несвободна.

Настроение Стаса неуловимо меняется.

– И где ж твои кандалы? – от короткого взгляда, полоснувшего по моему безымянному пальцу, на душе скребут кошки.

Колечко тоже было. Недолго – пока я не выкинула его в окно. И сама чуть без промедления следом не выпала. Но этого Стасу знать тоже незачем.

– В сердце. На этом тема закрыта. Давай, не будем портить друг другу утро.

В моём тоне вся необходимая твёрдость. В его полуулыбке – вызов.

– Я даже знаю один хороший способ улучшить это утро.

Не сомневаюсь. И вовсе не прочь им воспользоваться, к чему лукавить? Стас ходячий секс, а я уже загибаюсь без тепла. Хотя бы физического. Но любой мужчина, едва получив доступ к телу, считает себя вправе лезть со своими указами в личную жизнь. Это и останавливает. Одного кукловода в моей жизни достаточно. С тем бы разобраться.