Однако не только количество пищи, воды и оружия беспокоило его. По взглядам, которые комендант, он же командор гарнизона, то и дело бросал на Готфрида, тот догадался, что от него ждут большего, чем выполнение обязанностей интенданта. Уж слишком легкомысленным расточительством казалось пребывание могучего воина в ризе монашеского смирения. В мирное время на это можно было закрыть глаза, но надвигавшаяся угроза давала коменданту право надеяться, что место ризы займёт железный панцирь с чёрным крестом. Однако в последовавшем за собранием разговоре с глазу на глаз Готфрид подтвердил командору своё нежелание снова брать в руки меч и попенял на непонимание важности религиозной задачи ордена. Война – лишь средство нести слово божие, и горе тем, кто сделает её своей целью. Командор, далёкий от святости стареющий рыцарь, видевший крови не меньше, чем вина, едва ли понял Готфрида, ведь на что тогда орден всюду таскает этих ленивых папских прихвостней, разве не их дело распевать гимны, в то время как доблестные воины сажают язычников на копья? «Это наше общее дело» – получил он короткий ответ и отбыл ни с чем.

Конец ознакомительного фрагмента.