– Куда дальше? – спросила Элинор, вытерев пот со лба. Бетон и кирпич вокруг раскалились до такой степени, что двое забредших в этот тоскливый тупик людей чувствовали себя в лоне гигантской печи. – Уж не перелезать ли ты собрался?

Рамон отрицательно покачал головой. Поразительно, как переменилось его настроение за мимолетные пятнадцать-двадцать минут! Глаза лучились радостью, а рот растянулся в самой блаженной улыбке, когда-либо появлявшейся на этом лице – на памяти Элинор, по крайней мере. Рамон больше не сутулился и не озирался по сторонам, но словно подпитывался растерянностью спутницы.

– Идем. Я же обещал прогулку в прохладе. Так и будет.

Он стал продираться через кустарник, проводя чемоданами борозду в доходившей до колена траве.

– Осторожно, тут торчит какая-то палка, – Элинор обошла место, на которое мужчина указал, изворачиваясь, чтобы не зацепиться платьем за ветку или не нахватать колючек на подол.

– Что это за стена? Я имею в виду, что за ней?

– То самое место, – откликнулся Рамон с небольшой задержкой. Его голос едва долетел до женщины сквозь шорох листвы и сочных стеблей. – Ты сама мне скажешь, что это, когда увидишь его.

– Далеко ли еще?

– Не очень. Мы почти на финишной прямой.

– Хорошо, если так, – выдохнула Элинор, обнаружив свежий порез на локте.

Они спустились в пологую канаву под самым забором. Двор склада остался метрах в пятидесяти позади. Рамон оставил чемоданы на куске бетонной плиты, а сам разворошил заросли и склонился над чем-то невидимым. Приблизившись, Элинор различила ржавые прутья решетки, которую он пытался вытащить. Довольно скоро металл поддался, явив взору квадратную дыру в земле. Женщина подошла еще ближе, наклонилась. Там, внизу, журчала грязная вода в пятне солнечного света. Рамон, сидя на корточках, наблюдал за ее реакцией.

– Коллектор?!

– Да, милая. Теперь – коллектор, а некогда – небольшая речушка. Ну а для нас с тобой это – путь к спасению.

Элинор с ужасом посмотрела на сияющее лицо любимого, затем на спуск в сырой колодец.

– Рамон, ты что? Зачем такие сложности, такие опасные…

Рамон одарил ее успокаивающей улыбкой и встал во весь рост, потянулся.

– Я бы и рад провести тебя более понятным, простым путем. Но его нет, прости. Могу тебя успокоить: там совсем не опасно.

– Откуда ты можешь знать наверняка? Мало ли что таится в таких местах!

– Внизу не таится ничего, кроме воды. Уж я знаю, я проходил этим путем десятки раз. – Рамон подошел к Элинор и взял ее за руки. – Посмотри на меня, моя дорогая. Ты мне веришь?

Женщина заглянула в его глаза и увидела собственное отражение. Тревожное, бледное. И чувство, что с самого начала все пошло немного не так, как думалось, вернулось, стало набирать силу.

– Ну не молчи. Ты сама понимаешь, что пугает только темнота, неизвестность. Поверь мне, она и вполовину не так плоха, как люди и места, которые мы покинули. Давай доведем дело до конца. Я многое сделал, чтобы наступил этот момент.

Элинор вздохнула, пожала плечами:

– Что ж, если это – и правда, единственный путь, я доверюсь твоему здравому смыслу. Уверена, ты не стал бы влезать во что-то действительно опасное, да еще и меня втягивать, – она говорила больше для себя, нежели для него. Тем не менее, Рамону этого было достаточно.

– Я огражу тебя даже от минимальных неприятностей, – торжественно объявил он. – Пронесу на руках, так что ты даже ног не замочишь.

– А вещи? – кивнула Элинор на чемоданы.

– Вернусь за ними, как только доставлю тебя на место. Их тут никто не тронет.

Он снова углубился в заросли, опустился на колени перед сложенными домиком обломками плит и запустил руку в пустоту между ними. Вытянул оттуда пару высоких резиновых сапог.