– Никак нет, ваша честь.

– Ересь. Ересь и святотатство, заблудшая овца наша.

– А в этом случае любое лицо, состоящее на государственной или иной службе, отстраняется от исполнения своих обязанностей вплоть до окончания расследования

– Благодарю вас, мэтр Доминус. Вы как всегда тонко ухватываете нить моих мыслей.

– Не за что святой отец. Я лишь уточнил обвиняемому его нынешний статус. Весьма невеселый

– Хула? Святотатство? Да вы в своем уме добрые господа? За мной такого отродясь не водилось. Меня ни с кем не перепутали?

– Подследственный, еще одна такая выходка и вы будете наказаны за неуважение к Высокому Суду. Присутствующий здесь экзекутор быстро научит вас почтительности. Вам ясно?

– Да.

– Да?

– Да, ваша честь

– Прекрасно. Итак, вы находились в числе приглашенных на Праздник Равноденствия к тану

– Нечестивому и безбожному тану

– Благодарю вас, святой отец. Разумеется к нечестивому и так далее. Подследственный, вы можете отвечать на вопрос

– Да, ваша честь. Я действительно был там, в числе почетного эскорта сопровождения. Но я уже давал показания и не раз.

– Подследственный, напоминаю, что вы должны отвечать только на поставленные вопросы.

– Я уже доходчиво и вразумительно ответил на сотни вопросов десяткам ваших дознавателей, ваша честь. Будет проще, если мы сейчас перейдем к сути дела. Ваша честь.

– Торопитесь на костер?

– Нет, опостылела темница. Ваша честь. К тому же я уверен, что все эти разговоры о ереси не более чем бред воспаленного ума или толково написанный донос. Ваша честь.

– Еретииииииик!!!! Доколе же Высокий Суд будет терпеть эти неслыханные оскорбления! Костер! Костер! Нет, сначала – дыба. Заставить его молить о прощении грехов и лишь после полного очищения его грешной души отправить тело в Огонь Очистительный!

– Святой отец, прошу вас – умерьте свой пыл. Мне поручено опросить обвиняемого в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, проливающими свет на странное убийство принца Генриха.

– Святого мученика Генриха!

– Да, да, да, разумеется – мученика и все такое. Я могу, наконец, задать свои вопросы?

– Я бы на вашем месте не слишком сильно доверял этому закоренелому грешнику. Кто знает? Возможно, сам дьявол говорит его устами.

– Да что вы все заладили, грешник, ересь, дьявол? Я, в конце концов, верю в Единого, ношу его знак. Ваша честь, можно ли хоть на это время убрать отсюда этого с позволения сказать святого отца?

– Вот! Вот! Мэтр Доминус, это ли не есть доказательство, раз этот грешник не может терпеть рядом с собой особу духовного звания?

– Прошу понять меня правильно, я всех могу рядом с собой терпеть, вернее стараюсь, но уж больно громко вы орете, святой отец, а эхо здесь такое, что от вашего вопля аж задница морщится, прошу прощения, ваша честь.

– Святой отец, прошу вас, возьмите себя в руки. Поверьте, мне никак не улыбается перспектива просидеть в пытошной еще одну ночь. Сегодня день рождения моей младшей дочурки.

– Поздравляю, ваша честь.

– Благодарю, подследственный. Итак, обстоятельства вашего бегства из плена меня сейчас не интересуют. Мне поручено допросить Вас в связи с листом номер пять ваших показаний по обстоятельствам вашего задержания. Итак, хм, лист седьмой. Так. Вот.

«Считаю, что своим освобождением из плена я обязан вмешательству Ангела, который прежде убил принца Генриха в опочивальне принцессы»

– Святой Единый, я не в силах это слушать! Это же хула на Ангела Господня! Костер! Но прежде…

– Знаю, помню, дыба и костеломка. Вы бы, святой отец, чем так голосить, прежде помыслили бы да сами – то глядишь и смекнули что к чему. Где же это такое видано, чтобы простой смертный два десятка остроухих умертвил за неполных полчаса? А, ваша честь? Вот вы, к примеру, такое видели?