Иду дальше и на другой вывеске вижу ту же надпись, только изображено там иное. Больница и люди в медицинских халатах с уверенным взглядом.

Что это такое?

Норт-Лэнд – город, где родился Феликс Максвелл, человек, который является крупной акулой во многих сферах бизнеса. Так ведь ещё говорят, да?

Именно поэтому город ещё кое-как процветает.

Каждый день я вижу одно и тоже, даже если иду другой дорогой, в обход. Всё равно везде – одно. Напоминание.

От раздумий меня отвлекает звук машины, что останавливается рядом.

– Эй, красотка, подвезти? – кричит Мэди в открытое окно.

Улыбаюсь и киваю, чтобы следом подойти к машине и сесть в неё, когда сзади начинают сигналить.

– Какие нетерпеливые. Да еду я!

Она вдавливает педаль газа в пол, и я пристегиваюсь ремнем безопасности, зная, как водит девушка… Нет, не плохо, у неё даже ни одной аварии не было за два года вождения, но очень и очень быстро.

Смотрю на неё и то, как она начинает ругаться на свою старенькую машину, из которой выжимает последнее, и ещё раз улыбаюсь.

Она только недавно забрала её из сервиса, того, где работает отец, и такими темпами, её уже вскоре придется везти обратно.

– Ты бы написала, я бы тебя забрала у дома. Возможно, застала бы мистера Брайса, нужно кое-что спросить.

– Мэди, ты можешь после школы пригнать машину к нашему дому, мы с папой посмотрим, в чем дело.

– Тоже чувствуешь, как её потрясывает, Шоу?

– Да.

Шоу. Странное имя для девочки, да? Но именно такое и выбрали мои родители, когда только узнали, что у них будет ребенок.

Они до последнего просили не рассказывать им, кто именно у них будет. Мама даже результаты узи просила врачей скрыть от неё. Именно поэтому они выбрали имя, которое идеально, по их мнению, подошло бы и мальчику, и девочке.

И так родилась я… Шоу Брайс.

До школы на машине с учетом скорости в сорок пять миль в час, мы доезжаем за семь минут.

Мэди тут же сворачивает на парковку и находит одно из свободных мест.

Мой взгляд блуждает между рядами и автомобилями в поисках того, что всегда выделяется, но, как и последние два с лишним года, не находит его. Ненавижу себя за это.

Мэди заглушает двигатель и смотрит на меня такими же голубыми глазами, как и у меня. Это единственное наше с ней сходство. Она брюнетка со смуглой красивой кожей, милыми веснушками, которых на солнце становится ещё больше, вздернутым носом и раскосой формой глаз. А ещё ей девятнадцать, как и остальным, с кем я учусь в одном классе.

Папа отдал меня в школу на год раньше.

– Не верится даже как-то.

– Что это наш последний год?

– Да, – соглашается она со мной. – Уже месяц прошел с начала учебы, так и остальное время пролетит… Странно. Мы все разъедимся и будем очень редко видеться…

Если будем вообще. Вот, что она хотела договорить. И для неё есть остальные «мы», а для меня… для меня есть только она, ведь с остальными я не лажу.

Выходим из машины, и я сразу же чувствую на себе взгляды, на которые, по большей степени, не обращаю внимания.

Проходим мимо других машин, и я замечаю один единственный взгляд, тот самый, от которого поджимаю губы, когда слышу:

– Зачетная задница, Солинс, – обращается Тэйт к Мэдисон. – Перестань общаться с Брайс и найдешь себе нормального парня.

– Такого, как ты? – обращается к нему подруга, когда мы проходим мимо компании троих парней.

– Возможно, – он криво улыбается, и я замечаю на его щеке одну из ямочек, что добавляет ему милости. Правда, это только на внешность он кажется таким… На самом же деле тот ещё козел.

– Тогда я уж лучше буду до скончания веков одна, Роквуд.

Двое его верных дружков – Зак и Эмерс, ухмыльнулись, когда в глазах Тэйта сверкнули молнии, но он более ничего не сказал, лишь взглянул на меня. Тем самым взглядом, которого, как он считает, мне следует бояться.