Сменив Сагни у ложа раненого, я склонился над ним и внимательно осмотрел. Лихур лежал с закрытыми глазами на заботливо подложенном плаще и часто дышал. Посмотрев на часы, я рискнул дать ему ещё один красный шарик, и уселся напротив. Через пару минут дыхание раненого выровнялось, а лицо порозовело. Но теперь меня это не радовало, ведь передозировка стимулятора могла его убить.

От тревожных дум меня отвлёкли громкие голоса. Вернулись охотники с двумя косулями на плечах. Я попросил разделать добычу ниже по ручью, чтобы не привлекать в лагерь хищников. Однако тут выяснилось, что никто из моих спутников понятия не имеет, как свежевать дичь. Я, конечно, тоже не спец, но хотя бы представлял, что, к чему, а потому эту грязную работу пришлось делать именно мне. Надеюсь первый и последний раз. Смотрите, смотрите. Следующий раз ваша очередь.

Тщательно промыв мясо, я побросал куски в кожаную сумку с водой, которую Нигир подвесил рядом с костром, чтобы сварить мясо древнейшим способом. Изготовленными деревянными щипцами я ухватил в костре раскалённый камень и осторожно опустил в кожаный котёл. Вода зашипела и забулькала, нагреваясь. Первый камень вернулся в костёр, а в котёл опустился второй. И так далее. Вскоре вода закипела. Я отдал щипцы Нигиру, попросив его почаще помешивать варево, перемещая нижние куски наверх и непрерывно греть воду камнями. Он с восторгом принялся за дело.

Я вернулся к Лихуру. Всё тянуть больше нельзя, нужно как следует обработать рану и хотя бы приблизительно сделать ревизию. Я медленно снял жгут, а потом осторожно отлепил присохшие тампоны. Сказать, что я волновался, ничего не сказать. Я отчаянно боялся. Рана имела ужасный вид. Но действительно ли всё так плохо? Я раздвинул края раны, тщательно её осмотрел и убедился, что сонная артерия не задета. Господи, спаси и помилуй. Точно не задета! Уф-ф. Но откуда тогда пульсирующее кровотечение? Ага. Вот и вот. Повреждены сосуды поменьше. Хреново, но не смертельно. Затромбируются. Разорваны мышцы. Ерунда, срастутся. Заложив дренаж и заживляющий гель, я стянул и закрепил стиплером мышцы, а затем соединил рваные края. Прикрыв рану тампонами, я наклеил сверху прозрачную плёнку. Лихур молча терпел, изредка стонал и вздрагивал. Дав раненому «капсулу от лихорадки», я поднялся на ноги и перевёл дух. Всё, больше ничего сделать невозможно.

Устроившись рядом с Лихуром, я внимательно следил за его состоянием и между делом вырезал из толстой палки ложку, а из роготульки соорудил что-то вроде вилки. Не шедевр, конечно, но вполне сойдёт.

Прошла пара часов. По лагерю поплыл густой запах варёного мяса. Вся кампания, облизываясь, сидела вокруг котла и что-то тихонько обсуждала. Когда я заглянул в кипящее варево, они приподнялись и с любопытством через мою голову уставились в котёл. Я прикинул время. Два часа такой примитивной варки вполне достаточно. Ткнув «вилкой» в кусок мяса, я увидел, что оно уже пригодно для еды.

– Нигир, сорви пару десятков вон тех больших листьев и хорошенько промой их в ручье. А вы все, марш, мыть руки. Сейчас, братцы, вы попробуете настоящую еду для воинов. Садитесь поближе. Нигир, раздай листья вместо посуды.

Наделив каждого порцией варёного мяса, я его присолил и широким жестом пригласил всех к пиршеству, а сам вернулся к ложу Лихура.

По сравнению с сухим пайком мясо имело божественный вкус. За последние дни я впервые отведал нормальной еды, и, похоже, моим спутникам она тоже пришлась по нраву. Урча и причмокивая от удовольствия, они быстро расправились с новой для них пищей.

Встретившись глазами с Рахуром, я подозвал его, вручил ложку и велел понемногу поить раненого наваристым бульоном. Продолжая обдумывать ситуацию, я краем уха прислушивался к общей беседе, но вскоре мои размышления прервал Рахур, толкнувший меня в плечо. С хмурым видом он сообщил, что влил в Лихура бульона, сколько смог, но тот начал ругаться нехорошими словами и вместо благодарности пригрозил надеть кормильцу котёл на голову. Я криво улыбнулся и отпустил Рахура отдыхать, а сам занял его место у ложа раненого, сказав Сину, что подежурю первую половину ночи.