это столб наизнанку, прожектор с обратным свеченьем,
западня слепоты, провиденья червячное рыло,
это – ниша твоя, горизонт в переулке осеннем.
Не капкан, не доспех и не просто скелет насекомый —
это больше в тебе, чем снаружи, и больше сегодня, чем было.
Ты стоишь на столбе, но не столпник, горящий в объеме,
ты открыт, но не виден, как будто тебя ослепило.
Иван Жданов. «Ниша и столп»153 ;
На клочке, на салфетке, на пачке от сигарет
запишу впопыхах, что ночной набормочет бред,
пока будет бороться с кромешною темнотой
насекомый пустяк уайльдовской запятой154.
Два прозрачных таких, два коротких таких крыла —
не то муха какая-такая… не то пчела,
не то есть запятая… не то, так сказать, не есть,
ибо завтра её ты уже не увидишь здесь.
Евгений Клюев. «На клочке, на салфетке, на пачке от сигарет…»155 ;
Меря, весь и лопари,
самоеды и вогулы —
кость немеряной земли,
распирающая скулы.
Коренаста, корнерука,
росту малого в ногах —
раса дерева и стука
топоров, сухого снега,
насекомого ночлега,
шевелящихся собак.
Воркута, где роют уголь
(тонко крикнет паровоз)…
Пермь, густая от натуги,
дыма, копоти, волос…
Или Котлас конопатый —
корь, лишайники, мосты.
Раса палки и лопаты
в теле вечной мерзлоты!
Виктор Кривулин. «Раса»156 ;
У генерал-майора Брюса
вспухла левая ладонь
от жестокого укуса
насекомой молодой.
Виктор Кривулин. «Яков Брюс»157 ;
Время за полночь медленным камнем,
За холодным стеклом ни шиша.
Только мы до утра тараканим,
Насекомую службу верша.
В эту пору супружеской пашней
Рассыпают свои семена
Обитатели жизни всегдашней,
Не любившие нас дотемна.
Алексей Цветков. «Время за полночь медленным камнем…» / «Сердце про кругу»158 ;
Вот детка человечая
Насекомая на вид
Головкою овечею
Над сладостью дрожит
Дмитрий Александрович Пригов. «Конфеточку нарезывает он…»159 ;
В блокноте, начатом едва
роятся юркие слова,
что муравьи голодным комом
у толстой гусеницы. Знать,
ей мотыльком уже не стать,
погибшей деве насекомой.
Бахыт Кенжеев. «В блокноте, начатом едва…»160.

Почти во всех цитатах (кроме двух последних) с употреблением и преобразованием слова насекомое термин-существительное становится прилагательным в результате действия метонимии, преимущественно метонимического (перенесенного) эпитета и сравнения. При этом семантические переносы основаны на разных коннотациях.

Слова Алексея Цветкова Уйду в насекомое царство содержат метонимический эпитет. Здесь очевидно влияние стихотворения Осипа Мандельштама «Ламарк» со строками: Если все живое лишь помарка / За короткий выморочный день, / На подвижной лестнице Ламарка / Я займу последнюю ступень. // К кольчецам спущусь и к усоногим, / Прошуршав средь ящериц и змей, / По упругим сходням, по излогам / Сокращусь, исчезну, как Протей.

Иван Жданов этимологизирует слово насекомое в свернутом сравнении скелета, осью которого является позвоночник, похожий, например, на строение тела гусеницы или червяка.

Сочетание насекомый пустяк в стихотворении Евгения Клюева основано на образе насекомого как очень маленького существа.

Строки Виктора Кривулина со словами насекомого ночлега изображают ночлег в тайге с комарами и мошками.

У Алексея Цветкова слова Только мы до утра тараканим, / Насекомую службу верша обозначают нечто мелкое и суетливое.

Другие примеры реставрации прилагательных, которые считаются в нормативном языке окончательно субстантивированными:

Машин нет в смерти ни одной.
Мне это очень, очень жаль.
На что мне радость и печаль,
Когда нет «Оптимы» со мной?
Или портной старинный «Зингер» —
В своем усердии собачьем —
все мое детство стрекотавший,
С отполированным плечом,
Похожий на мастерового,