Выхожу на улицу, решая прогуляться. Возможно, встречу Мэри и Мэрилин, можно даже зайти к ним. Мне нравится возможность взять передышку от общения с племянницей, и появилась надежда, что Крокфорд сможет ее немного приструнить. Женское влияние нужно Мэрилин, а у меня его никто не в состоянии дать. Уж явно не Кейтлин, трясущаяся над девчонкой, учителя тоже не подходят.

Через несколько минут дохожу до таверны. Колоритное заведение, я б в такое ни за что не зашел пообедать, но есть шанс, что мои дамы здесь.

«Мои дамы», лучше так не говорить даже мысленно. Вызывает что–то не то из глубин подсознания.

– Ваше сиятельство, приветствую вас, – мне кланяется работник таверны. – Позвольте разместить вас за нашим лучшим столиком.

Не успеваю ответить отказом, как замечаю племянницу, сидящую в одиночестве за столом и что–то усиленно выводящую на бумаге.

– Мэрилин, почему ты одна? – подхожу, игнорируя работника.

Возможно, идея оставить ее на попечительство Крокфорд была не такой и хорошей, раз моя племянница сидит брошенная.

– Дядя! – она вскакивает на ноги и, о чудо, обнимет меня. – Я как раз писала тебе письмо. Крис тоже пишет, – она махнула в сторону, – но его постоянно отвлекают.

– Кто такой Крис, и где Мэри? – спрашиваю, строго сдвинув брови.

– Ваше сиятельство, – передо мной возникает еще один работник таверны, – Крис – это я, управляющий. А госпожу Крокфорд увели в неизвестном направлении гвардейцы. Предположительно, на прием к градоначальнику. Я как раз собирался отправить вам записку, госпожа просила присмотреть за девочкой и передать ее вам.

Секунда – другая, и полученная информация доходит до мозга.

– Присматривайте дальше, Крис. Мэрилин, чтоб никуда не убегала, а сидела здесь, – даю указания. – Я к градоначальнику, – разворачиваюсь обратно к выходу, но передумываю. – Или лучше, Мэрилин, я отведу тебя домой. Кейтлин порадуется, а ты не будешь тут мешать.

20. 20

– Ты спасешь ее, да? – спрашивает Мэрилин на подходе к нашему поместью.

– Очень постараюсь, – отвечаю задумчиво, – понять бы только, что нужно градоначальнику.

– Землю всем надо, – отвечает Мэрилин. Поворачиваюсь к ней в изумлении, откуда у ребенка такие мысли? – Что? Мама так всегда говорила. Всем нужны земли. Деньги закончатся, украшения – это неплохо, но в первую очередь они служат для красоты, а земля – конвертируемая валюта на века.

– Такие слова? – выгибаю бровь. – Ты всерьез знаешь их значение?

– Эм, – Мэрилин сосредоточенно хмурится, – что–то вроде того, что землю можно продать или подарить?

– Да, – ошарашено киваю, – что–то вроде этого. Никогда бы не подумал, что сестра занималась твоим обучением на таком уровне.

– Гхм, – Мэрилин опускает глаза в пол, – ты не будешь ругаться? – и тут же добавляет требовательно. – Пообещай! Я Мэри расскажу, если нарушишь обещание!

– Хорошо, обещаю, – произношу торопливо.

В обычной ситуации я бы ни за что не пошел на поводу у девчонки, но сейчас уж больно любопытно, в чем Мэрилин хочет признаться.

Она оглядывается по сторонам и сообщает.

– Я подслушивала! – говорит с блеском в глазах. – Было очень интересно!

– Гхм, ясно, верю, – сдержанно киваю. И ведь не поругаешь ее теперь, меня также может подслушивать в любой момент, – сам порой таким занимался.

– Серьезно?! Расскажешь? – Мэрилин впервые смотрит на меня чуть ли не с обожанием.

Н–да, наконец–таки я нашел с ней точку соприкосновения, только вот не очень педагогичную.

– Давай как–нибудь потом, сейчас надо Мэри спасать.

– Да, конечно, иди!

Заходим в дом, а тут уже Кейтлин со слезами на глазах.

– Моя деточка, живая! – всплескивает руками женщина. – А похудела–то как!