– Вот здесь, на шее, ползет из-под рубашки. Огромный! Как настоящий.

– И что это значит? – спросила Наташа.

– Если попросит, придется давать обязательно, – ответила Галя.

– Хреновина.

– Нет, это точно. Как схватит клещами, не оторвется, пока…

– Пока всю кровь не высосет?

– Пока не натрахается до отвала.

– Кому чего, – вздохнула Нат. И добавила: – Ну, ты меняешься?

– Что на что?

– Ты слышала, что я предлагаю.

– Сломанный термос мне, кажется, не нужен.

– Но я же верю, что тебе везет на деньги. Ты тоже в натуре не можешь ничего предложить. Нет ведь ничего видимого!

– По крайней мере, от моего дара тебе не будет никакой обузы.

– Это верно. Термос надо носить с собой. Впрочем, не обязательно. Можно отомстить и завтра.

– Он может мстить?

– В этом его сила.

– Разбитого китайского термоса?

– Ты меня правильно поняла.

Далее, Галя требует от парней, которые ее трахали 3800 сдачи. Говорит:

– Я просто обсчиталась, думала курс доллара уже один к двадцати пяти, а он все еще только один к шести. Все смеются, она берет у Наташи термос и применяет его, прослушав предварительно инструкцию от Наташи. У парней ломаются руки и ноги, но не сразу. Это происходит вечером на танцах, где они начинают собирать деньги, чтобы отдать Гале, как сдачу.

Вернулись из туалета, вероятно, четверо парней, которые трахали Галю в кустах. А она вдруг схватилась за голову и крикнула:

– Вот, пожалуйста, я опять нашла бабло! – Некоторые даже остановились после этого ее возгласа.

– Они мне должны! Честно, я неправильно посчитала курс доллара. Я думала, что он один к двадцати пяти, и он еще один к шести. Эх, вы, отдайте сдачу 3800!

– Так что, нам всего по пятьдесят долларов, достанется? – спросил один из них, заказывая шашлыки. – Это мало.

– Мало ли, много ли, – заступилась за подругу Нат, – но если договаривались по пятьдесят – значит по пятьдесят. По триста рублей вам хватит во как! – она приложила ладонь к горлу и чиркнула.

– Мы не отдадим, – сказал другой.

– Надо было раньше думать, – сказал третий. Четвертый молча рассчитывался с шашлычником. С нас почему-то он сразу не взял.

– Вот, пожалуйста, – сказала Нат деньги к тебе пришли, а взять ты их не можешь. Ну?

– Что?

– Ты мне будешь отдавать деньги.

– А ты мне термос? Я не буду его с собой таскать. Меня и так-то некоторые за дуру считают, а так будут…

– Считать за дуру с термосом, – засмеялась Нат.

– Может вам объединиться? – сказал я. – Каждый остается при своих способностях, а делить будете все пополам.

– Как мы назовем нашу новую фирму? – сказала Галя.

– Ты согласна? Хорошо. Я тоже согласна. Тогда я сейчас выставлю термос, и деньги у нас будут.

– Он точно у тебя с собой? – спросила Галя. – Никогда бы не подумала, что ты так педантична.

– Мать грозилась выбросить, если не будет денег. Я взяла его с собой, – Наташа погладила сначала вишневую крышку, потом цветы на металле.

– Ты ему не будешь ничего говорить? – спросила Галя. – Ну, чтобы выполнил твое желание.

– Он и так все понимает. Не собака, ему не надо говорить – фас!

Но ничего так и не произошло. Пришлось заплатить мне. Зато вечером на танцплощадке было целое побоище.

– Вы не взяли с собой термос? – спросил я, когда пришел на танцы. Девушки стояли у кассы.

– Я думаю, в этом нет смысла, – сказала Нат. – Он уже сработал днем.

– Бессмысленно. Я в это абсолютно не верю, – сказала Галя.

– Нет, ты действительно не взяла его с собой? – удивился я. – Тогда, конечно, кина не будет. Ибо: и так-то это было очень сомнительно, а теперь – просто невыполнимо.

– Посмотрим. Так уже было, – сказала Наташа.

Мы танцевали втроем. Танцы были в самом разгаре. Неожиданно через забор перелезли четыре человека в черных масках.