– Не в прямом смысле. Точнее пока что не в прямом. Но кое-что для Вас я могу сделать уже сейчас, – На лице Мишеля растянулась улыбка заговорщика. Мыслеречь не могла транслировать невербальные жесты, но он так увлекся, что не обратил на это внимание. – Используйте меня как зеркало. Для начала сосредоточьтесь на моих ощущениях.

О’Геал с готовностью повиновался. Для него это был единственный, как он думал, шанс избавиться от гнетущей неопределенности.

– Отлично. А теперь думайте о руке. Вы чувствуете, как она сжимает мячик? – «существо» явно чувствовало. – Очень хорошо. А теперь бросьте, хотя нет, пожелайте медленно разжать пальцы. Вот так. Теперь у Вас «есть» рука. Идем дальше.

Весь оставшийся день Мишель и Ирвинг по очереди управляли друг другом. Сначала человек транслировал для «мыслящего сгустка сигналов» телесные импульсы, а затем наступала его очередь в точности повторять желаемые движения «существа». К вечеру, Ирвинг О’Геал уже имел базовое представление о контроле над «своим собственным» телом. Новый опыт вытеснил все остальные вопросы. К моменту «выключения» он был практически счастлив.

***

– Мы так и не узнали ничего нового о том, что же оно такое, – недовольно заявила Книшенка. – Весь день прошел впустую…

– Успокойся! – прервал ее Эрнст фон Лоренц. – С сегодняшнего дня, он, я еще раз повторюсь, именно он, начал воспринимать себя как материальный субъект. Он мыслит себя как целое. А это уже кое-что. Нет, это совсем не кое-что, это очень даже много. У него появилось представление о своем теле.

– Не о своем, – кисло заметила Марина. – Сейчас он как ребёнок. «Заимствуя» телесность Отре он воображает себя по его образу. Напротив, на место нашего уважаемого специалиста по коммуникации он подставляет себя самого. Всё, порочный круг замкнулся7.

– Угу, – вмешался Алмош Янош, – и теперь его бессознательное, это речь «Другого», в нашем случае, речь Мишеля. Мариночка, ты придаешь этому слишком большое значение. Оно, кхм, Он продолжает с нами общаться. Осмысленно общаться. Я думаю нам нужно сосредоточиться на этом.

– От лингвиста я ничего другого и не ожидала.

– Коллеги достаточно! Не знаю, чем там занимались вы, но я уже чертовски вымотан. Сегодня я уже бесполезен, поэтому отключаюсь. Всем спокойной ночи!

Ночью Мишель еще долго не мог заснуть. Он уже давно отвык от своего собственного тела. Если оно не создавало болезненных ощущений, что с современным уровнем медицины случалось все реже, то мужчина привык не обращать на него внимание. Сегодняшнее общение с «существом» выворачивало привычный образ жизни.

– Когда же я последний раз смотрел на себя в зеркало? – задавался вопросами Мишель Отре. – Оно у меня вообще есть? Интересно, как выглядят мои коллеги. – Он осознал, что еще ни разу в жизни их не видел.

– … к сожалению, сейчас я ничем Вам помочь не могу. Лучше потом, или знаете что? Обратитесь к моему адвокату, я думаю, он сможет решить эту проблему быстрее. – Практически бессонная ночь негативно отражалась на настроении Мишеля, он встал позже обычного и был раздражен. Вдобавок мышцы чуть ли не половины всего тела противно ныли после вчерашней, внезапной нагрузки. О существовании некоторых из них мужчина до этого дня даже не подозревал. – Доброе утро коллеги. Прошу прощение за то, что так поздно…

– Ничего страшного, – лениво начал руководитель. – Я сам еще толком не успел допить первую кружку кофе.

Сфокусировавшись на транслируемых эмоциях, Мишель внезапно осознал, что вся команда пребывает в состоянии легкой сонливости. Настроение, однако, у всех оказалось боевым; было похоже что их гнетет нетерпение.