«Сегодня ваш сынок почувствовал себя безопасно, он видел, как я играю с вами, и сам захотел включиться», – ответила я.
Евгения, хоть и вышла на работу, но все успевала делать, ей помогала бабушка, которая сидела с ребенком. Мама научилась говорить более эмоционально, стала более четко артикулировать, занимаясь с сыном. Результат пришел не сразу. У Дани добавлялись слова, Евгения жаловалась, что ей никак не удается петь с сыном песенки, выполнять под них движения.
После того как мы придумали игру, где нужно было показывать большой и маленький предметы, приседая или поднимая вверх руки, Даня стал повторять движения под музыку.
Сейчас у Дани есть фразовая речь. Евгения все чаще улыбается. Но появились новые трудности, Даня требует, чтобы мама выполняла все его желания. Кричит и плачет, чтобы добиться своего. «Это что, кризис трех лет к нам пришел?» – спрашивает меня мама мальчика.
Дане больше трех лет. У них с мамой сейчас сложный период. Теперь у каждого из них есть свои желания. И о кризисе трех лет нам с Евгенией еще предстоит поговорить.
Резюме:
1. Родителям не надо изучать все подряд статьи в интернете, которые якобы подходят под заключение, полученное от врача.
2. Лучше пойти с ребенком еще к двум специалистам, послушать их мнение, узнать и уточнить диагноз. Часто бывает, что ребенок на первом в своей жизни обследовании отказывается вступать в контакт, демонстрирует протестные реакции. А на второй или третьей встрече уже с новыми специалистами ведет себя по-другому.
3. Лучше посетить нескольких врачей, задать им конкретные вопросы, чем продолжать читать материалы, которые могут не иметь никакого отношения к ребенку, а у родителей вызывать панику.
Глава 7. О детях с расстройством аутистического спектра (РАС)
Выше я упоминала, что не хочу, чтобы в книге звучали диагнозы детей. Но для этой главы я сделала исключение. В ней пойдет речь о детях с расстройством аутистического спектра.
Об аутизме говорить очень сложно, исследователи не могут назвать причины возникновения этого заболевания. В научных кругах идут обсуждения, но точно определить, какие именно процессы приводят к развитию данного состояния, пока нельзя. Так происходит потому, что аутизм имеет огромное многообразие проявлений, симптомов и форм.
Если раньше выделяли четыре группы аутизма, то сейчас типов аутистических расстройств намного больше. Поэтому стали говорить об аутистическом спектре.
Дети с РАС, которые приходили ко мне на занятия, отличались друг от друга тем, как они воспринимали мою речь, как учились применять полученные навыки, какой была их коммуникация. Нельзя сказать, что те приемы и методы, которые я использовала с одним ребенком, легко подходили и другому. Мне каждый раз приходилось искать что-то новое: игрушки, бытовые предметы, материалы, которые помогли бы установить контакт с ребенком.
Я использую игровую терапию, созданную отечественными дефектологами. Не всем детям подходит этот метод. Некоторым малышам нужно заниматься со специалистом АВА терапии (Applied Behavior Analysis (ABA), что переводится как Прикладной Анализ Поведения).
Для детей-аутистов, у которых не формируется речь, нужно использовать метод альтернативной коммуникации.
Не все дети, которые приходили ко мне на коррекционные занятия, оставались. Многие переходили к АВА-специалистам, потому что этот метод был эффективнее для них. Когда родители задавали мне вопрос: «Можно ли ходить и на АВА-терапию и на игровую?» Я отвечала, что сочетать их вполне можно, главное – маленькими шагами двигаться к результату.
Есть разные приемы работы. Все они ведут к решению нашей главной задачи: социализировать ребенка, так, чтобы он мог в будущем встроиться в общество. Для этого с раннего возраста важно посещать коррекционные занятия, найти нужного специалиста.