Письмо князя Репнина доказывает всю жестокость кровавой расправы, достигнувшей своей цели и прекратившей бунт. Через четыре дня князь Репнин вывел войска. За успешное окончание Брасовской баталии князь Горчаков был награждён Аннинской лентой, а его полк – высочайшей благодарностью. Государь при пароле объявил полку генерала Линденеру строгий выговор за то, что крестьяне огрели его по спине дубиной.

Мятежи среди сельского населения сильнее всего разыгрались в Тульской и Калужской губерниях. “Из официальной переписки можно понять, что беспорядки сводились к «глупимъ подражаниямъ» крестьян «безъ заговоровъ вообще», а всё дело вызвано было «глупыми слухами»”. [9)]. Вcё закончилось лёгкими казнями без судов, плетьми и батогами.

2 (13) марта 1797 года фельдмаршал князь Репнин прибыл в Москву, а на другой день – в Петербург для личного доклада государю. Непослушание крестьян можно было считать пресечённым, а законы и порядок восстановленным.

Один вице-губернатор утихомирил крестьян «своебычнымъ» способом. Когда крестьяне у одной помещицы разбежались, то он «пьреськъ кнутомъ женъ ихъ и средняго возраста дьтьй, а затьмъ сжегъ особо стоящую кльть; но, прибавилъ вице-губернаторь во всеподданньйшьмъ донесении, изъ-за сего никого изъ скрывающихся не нашлось». [19]

Было замечено деятельное участие в мятежах сельского духовенства. В официальных бумагах нередко упоминается о развратителях крестьян.

Крестьянские волнения отразились, некоторым образом, и в Петербурге. А. Т. Болотов (1738–1833, писатель, мемуарист, философ-моралист, учёный, ботаник и лесовод) записал следующий, относящийся к этим событиям, случай: «Затеяли было и господские лакеи просить на господъ своихъ и, собравшись нисколько человекъ ватагою, сочинили челобитную и, пришедъ вместе, подали жалобу сию государю, при разводь находившемуся. Въ оной, очернивъ возможнейшимъ образомъ своихъ господъ и возведя на нихъ тысячи золъ, просили они, чтобъ онъ освободилъ ихъ отъ тиранства своихъ помьщиковъ, говоря прямо, что они не хотятъ быть въ уелужешнияхъ, а желаютъ лучше служить ему. Государь тотчасъ проникнулъ, какъ страшныя, опасныя и бедственныя посльдствия могутъ, произойти, если ему удовольствовать их просьбу и сквозь пальцы просмотреть, или еще одобрить ихъ дерзновение, а потому поступилъ и въ семъ случае такъ, какъ отъ самаго премудраго монарха требовать и ожидать бы можно было. Онъ, прочитавъ просьбу и обозрьвъ окружающихъ его, подозвалъ къ себе одного изъ полицейскихъ и приказалъ, взявъ сихъ людей и отведя на рынокъ, публично наказать нещаднымъ образомъ плетьми и столько, сколько похотятъ сами ихъ помещики. И, не удовольствуясь сьмъ, на самой ихъ просьбе написалъ: дерзновенныхъ сихъ, въ страхъ другимъ и дабы никто другой не отваживался утруждать его такими недельными просьбами, наказать публично нещаднымъ образомъ плетьми». [2]

Шильдер отметил, что этим Павел разом погасил искру, которая могла бы развести страшный пожар, чем приобрёл всеобщую похвалу и благодарность от всего дворянства и желали, чтобы «онъ и впредь былъ толико же благоразсудительнымъ и мудрымъ». [19]

Трудно переоценить значение принципа разделения властей как основополагающего начала будущего государственного устройства и фундамента последовательного конституционализма России, введённого Императором. Павел под влиянием Н. И. Панина, в своих размышлениях о способах ограничения самодержавия и роли в этом выборного дворянского представительства пришел к признанию о необходимости для предохранения государя от деспотизма отделить власть законодательную и исполнительную. Законодательная может быть в руках государя, но с согласия государства, а исполняющая в руках под государем. В самом начале своего царствования Павел поступил согласно собственному плану, разделив функции властей. Он оставил за собой законодательную власть, а исполнительную – предоставил коллегиям. Власть, хранящая законы, была поручена Сенату. Однако, после революции во Франции 1789 года опасаясь посягновения на царский сан, появления якобинства и возможности революции, он отбросил мысль о выборном Сенате и вообще ликвидировал всякую выборность.