Статья 119 УК Бельгии является отсылочной: она отсылает к статье 118 того же Кодекса для уяснения характера разглашаемых сведений. Следовательно, в ней имеются в виду объекты, планы, тексты, документы либо сведения, «секретность которых установлена в интересах обороны территории или безопасности Государства». Разглашение такой информации, в том числе ее воспроизведение или публикация, оцениваются бельгийским законодателем как проступок. По своему содержанию такая норма близка к предусмотренной статьей 283 УК РФ.

Статья 120 УК Бельгии объявляет проступком несанкционированное собирание или получение информации, перечисленной в статье 118 того же Кодекса.

К сожалению, соответствующей нормы в УК РФ пока нет, что, на наш взгляд, является существенным пробелом. Автор неоднократно предлагал восполнить данные пробел, дополнив УК РФ статьей 283.1, предусматривающей уголовную ответственность за незаконное получение и использование сведений, составляющих государственную тайну[337].

Статья 120bis УК Бельгии предусматривает наказание за правонарушения, относящиеся к категории проступков, которые заключаются в незаконном проникновении на охраняемые объекты или в охраняемые места, собирании данных о таких объектах, а также в создании или использовании в тех же целях какого-либо способа переписки или дистанционной передачи информации.

Соответствующих норм в российском законодательстве в настоящее время не имеется. Полагаем, что в целях предупреждения ущерба внешней безопасности Российской Федерации следовало бы установить запрет на совершение действий, перечисленных в статье 120bis УК Бельгии, установив за них административное взыскание.

Ответственность за сходный проступок предусматривается и в статье 120ter УК Бельгии.

Думается, что за подобные действия в Кодексе об административных правонарушениях РФ также следовало бы предусмотреть административную ответственность.

В статье 120quater УК Бельгии покушение на одно из правонарушений, предусмотренных статьями 116, 119, 120–120ter, объявляется оконченным преступлением.

Такой подход не соответствует правилам, используемым в уголовном законодательстве России. Для него характерно другое решение вопроса: деяние признается оконченным на более раннем этапе развития преступной деятельности, так что совершенные действия рассматриваются как оконченное правонарушение. Таким образом решается, например, проблема ответственности за шпионаж первого вида (статьи 275 и 276 УК РФ), когда оконченным преступлением объявляется не только передача информации иностранным «адресатам», но и собирание, похищение или хранение ее в целях передачи им. Поэтому использование законодательного опыта Бельгии в данной части для российского законодательства является неприемлемым.

В статье 120quinquis УК Бельгии говорится о правонарушении, относящемся к числу проступков. Оно состоит в незаконном хранении, перемещении, уничтожении, утрате материальных носителей охраняемой информации либо в незаконном ознакомлении с нею посторонних лиц.

В анализируемой статье говорится о посягательствах на материальные носители информации – объекты, планы, тексты или документы. Как следует из содержания статьи, с точки зрения бельгийского законодателя, переместить, хранить, уничтожить, изъять, похитить, предоставить для ознакомления можно только материальные носители информации. Статья рассматривает три состава: 1) перемещение или хранение предметов посягательства; 2) их утрату по неосторожности или в результате несоблюдения правил и 3) ознакомление с ними посторонних. Второй из этих составов напоминает деяние, предусмотренное статьей 284 УК РФ (утрата документов, содержащих государственную тайну, или предметов, сведения о которых составляют государственную тайну). Отличие состоит главным образом в том, что статья 284 УК РФ не предусматривает в качестве последствия уничтожение материальных носителей информации, хотя их изъятие или похищение, а также ознакомление с ними включаются в объективную сторону деяния в качестве последствия.