Зелья раскрыла перед Ясной дверь, и та аккуратно вошла внутрь. Она оказалась в большой спальне. Да, это было огромное помещение, возможно, самое большое в этом доме. Уж точно просторнее комнатушки, где она спала. Невероятных размеров низкая кровать стояла почти посередине, четыре шеста на каждом углу поддерживали белый полупрозрачный полог, который распахнули: занавески привязали к шестам, чтобы материя не мешала проходу к постели. Недалеко стоял круглый столик, абсолютно пустой, возле него — два мягких пуфа. В этом помещении имелось несколько огромных окон, которые пропускали мягкий утренний свет. Легкий ветер раздувал точно такие же занавески, как на кровати, они никак не мешали солнечным лучам. Ясна бросила взгляд в одно из окон. Оттуда виднелось много зелени. Сад? Она его не видела. Нужно будет обязательно спросить о нем у Зельи, возможно, через него легче сбежать.

— Поставь поднос на стол, — донесся голос хозяйки.

Она не раздумывая сделала то, что та велела, и принялась аккуратно перекладывать еду на столешницу.

Боком она чувствовала на себе взгляд, от которого волоски на затылке становились дыбом, но не решалась обернуться. Она старалась закончить как можно быстрее, чтобы уйти от зеленоглазого человека, который вселял в нее необъяснимый ужас. Но когда она аккуратно все расставила и уже взяла поднос, чтобы скрыться, тихий вкрадчивый голос остановил ее.

— Оставь его и подойди сюда.

Рабыня застыла.

— Ясна, — добавил Титум.

Одно лишь слово, всего-то ее имя, но у нее перехватило дыхание. Она выпустила из рук поднос и на негнущихся ногах пошла к хозяйской чете. Авина сидела на кровати в легком халате с еще распущенными волосами, сейчас было особенно заметно, что среди светлых прядей есть вкрапления седых волос. Их было еще немного, но возраст женщины они выдавали, как и множество мелких морщинок на лице. Еще несколько лет, и она уже не сможет скрывать их от посторонних глаз специальными пудрами. Она смотрела на приближающуюся девицу настороженно и как будто с жалостью. Это разозлило Ясну, она не привыкла к жалости и вовсе не хотела, чтобы, глядя на нее, другие испытывали такие чувства. Это помогло ей гордо вскинуть голову и идти к ним с прямой спиной.

Титума же, который тоже сидел в халате, это как будто позабавило. Он сощурился и ухмыльнулся. Он словно что-то предвкушал, и от этого внутри у Ясны все переворачивалось, но она с честью выдержала испытание и не опустила глаза. Невольница остановилась в двух шагах от хозяев.

— Ближе, — тихо приказал мужчина.

Ясна сделала еще шаг.

— Ближе! — возвысил голос он и одновременно, так как мог уже дотянуться до рабыни, схватил ее за тонкое запястье и дернул к себе. Это не было слишком больно, но Ясна не ожидала и вскрикнула, упав на кровать между хозяевами. Он отпустил ее руку. Первой мыслью было бежать прочь, но Ясна сдержала этот порыв. Еще рано, так она только накличет его гнев.

Она медленно поднялась на руках и посмотрела на зеленоглазого. Тот улыбался.

— Сядь, — сказал он.

На этот раз Ясна сразу же сделала так, как он хочет. Она оказалась ровно между мужчиной и женщиной.

— Умница, быстро учишься. Я не люблю, когда не выполняют мои приказы.

Он нежно провел кончиками пальцев по ее щеке.

— Распусти ей волосы, Авина, — его голос звучал совершенно спокойно, но жена тотчас послушалась.

Ясна не могла понять, в чем дело, ведь вчера Титум так тепло встречал Авину во дворе, но от нее веяло страхом. Девица как будто языком чувствовала эту эмоцию, она оставалась во рту горечью, которую хотелось запить чем-то покрепче того напитка, которым вчера угощала ее Зелья.