– Скажите, господин писарь, – обратилась Валентина к писцу, – в соседнем городе есть судья, или за таким человеком нужно ехать в столицу?

– С-судья? – ахнула Иглена. В ее голосе послышалась неуверенность.

– Зачем ей судья? – пробормотала одна из деревенских женщин. – Разве хорошо беспокоить такого важного человека столь обыденными вещами?

– Верно! – согласилась тетка. – Чего это ты удумала? На семью свою в суд подавать? И не стыдно тебе? Как ты потом в глаза людям будешь смотреть?

– Не дури, Валеся! – прогудел один из мужчин. – Не дело это сор на всеобщее обозрение выносить. Сами по себе все решите, и с миром разойдетесь. Зачем важных людей беспокоить пустыми склоками?

Валентина окинула всех взглядом и улыбнулась. Она понимала, почему селяне так встревожились.

Взять, к примеру, дядьку, который говорил. Его звали Торвин, и он занимался рубкой и продажей дров.

Однажды Валенсия ходила за грибами– тетка послала, чтобы насушить на зиму, – и встретила его в лесу, когда тот разделывал кабана. Торвин, конечно, испугался, ведь охота на таких крупных животных была запрещена, но Валенсии ничего не сделал, лишь попросил молчать.

И не только Торвин промышлял подобной охотой. Валентина была уверена, что каждый мужчина в селе хоть раз, но приносил домой из леса что-то покрупнее зайца.

В такой преступной деятельности со стороны жителей деревни не было ничего удивительного, ведь Камнесерд располагался в глухом месте, куда ни один аристократ никогда не забирался.

– И как же вы предлагаете нам все решить? – спросила Валентина. Судя по тому, как побледнел после ее слов мужчина, он не знал ответа на ее вопрос. Валя кивнула и продолжила: – Судья – наш лучший выход из этого спора.

Толпа после ее слов загудела недовольно.

– Не нужен нам судья, – произнес женский голос. – Пусть его святейшество все решит! Честнее и разумнее мы никого не найдем.

– Хорошая идея, – согласились другие. – Да, пусть его святейшество скажет свое слово. А чиновник все запишет. Пусть они решают.

После этих слов вся толпа повернулась к двум гостям деревни. Валентина тоже посмотрела на них. Ей было интересно, что решит священник.

– Что скажете, ваше святейшество? – спросила она.

Священник посмотрел на Валю, затем на занервничавшую Иглену, которая, впрочем, быстро взяла себя в руки. Видимо, вспомнила, что именно он предложил Валентине оформить долговое обязательство. Это натолкнуло Иглену на мысль, что священник будет на ее стороне. Поэтому она бросила на Валю победный взгляд.

– Я скажу, что не дело, когда семья в такой глубокой обиде. Мне бы хотелось, чтобы вы отбросили дурное и приняли друг друга, как того и следует делать любой семье. Но мои глаза и уши говорят мне, что подобное невозможно. Раз так, то поступить мы должны по справедливости. Для начала скажите мне, чего желаете вы?

– Пусть либо платит, либо возвращается домой, – быстро ответила тетушка.

Священник кивнул и посмотрел на Валентину.

– Сначала я хотела просто спокойно уйти, – начала она. – Но сейчас я не буду против, если моя бывшая семья заплатит мне за годы рабского труда на них.

От этих слов несколько человек в толпе ахнули. Неудивительно, рабство в этом мире было запрещено и строго каралось. По крайней мере, в их королевстве.

– Рабского?! Да как ты…

– Тихо, – перебил Иглену священник. – Вы уже все сказали, – бросил он. – Я вас обеих услышал. И раз вы отдали право решать мне, то я сделаю это, а вы подчинитесь, нравится вам это или нет. Между вами нет мира. А коли так, то следует вам разойтись и оплатить друг другу то, что причитается.

Услышав слово «оплатить», Иглена довольно вскинулась, но затем осознала всю фразу и отшатнулась.