На рубеже IX–X веков деревянные укрепления Городища были сломаны, а валы частично скрыты. Надо полагать, это связано с переносом княжеской резиденции.

В первой половине Х века собственно Новгород представлял собой три поселения, разделенные пустырями. Вокруг центральных усадеб поселений располагались пашни и сады, пересеченные грунтовыми дорогами. Сами названия поселений, ставших впоследствии основой административно-территориального деления Новгорода (его «концов»), говорят об их принадлежности главным племенам Северо-Запада: Славенский, то есть славянский, который называли также Славно или Холм (отсюда, видимо, и скандинавское название Новгорода – Холмград); Неревский (от названия финно-угорского племени «Норома» или «Нерева», населявшего берега реки Нарвы); Людин (от славянского «люди», видимо, это был поселок кривичей).

Позже Новгород делился уже на пять концов, но два из них – Плотницкий и Загородский – возникли не ранее XII–XIII веков.

Во второй половине Х века в центре Новгорода строится кремль, названный Детинцем. Напротив Детинца тогда же возникает и большая торговая площадь – Торг.

Ряд историков полагают, что именно Детинец именовался Новым городом в противовес трем старым поселкам (концам).

В первой главе рассказано о роли варягов в основании Ладоги, Городища, Новгорода и других русских городов. Так кто же прав в оценке вклада варягов в создание Русского государства, норманисты или антинорманисты?

Как и во многих других случаях, истина лежит посередине. Есть народы, склонные к быстрой ассимиляции, и наоборот, известны случаи, когда отдельные племена столетиями упорно не желают ассимилироваться с подавляющим большинством местного населения. Обычно такие случаи кончаются серьезными этническими конфликтами, ответственность за которые сейчас стало модно сваливать с больной головы на здоровую, то есть на коренное население, составляющее абсолютное большинство. Норманны же очень быстро ассимилировались, и не только в славянских землях, но и в Англии, Франции, Италии и др.

Если норманны и превосходили славян в военном искусстве, то в остальном они стояли на более низком уровне развития и быстро перенимали элементы славянской культуры.

У славян и норманнов был одинаковый уровень «демократии». Важную, а часто и решающую роль в решении военных и политических вопросов у норманнов и славян играло народное собрание свободных мужчин, именуемое «вече» на Руси и «тинг» у скандинавов и германцев. На вече или тинг собирались все свободные мужчины, притом чаще всего с оружием. Вече и тинг имели как законодательную, так и исполнительную власть. На тингах и вече выбирали князей (конугов) и даже королей.

Норманны в Византии и Западной Европе довольно быстро меняли свою религию на христианство, а в Новгороде и Киеве – на славянских богов. Кстати, пантеоны скандинавских и наших богов были довольно схожи. В договорах с Византией варяжский князь Олег, ближайший сподвижник Рюрика, клянется не скандинавскими богами Одином и Тором, а славянскими Перуном и Велесом.

Невысокий культурный уровень варягов-норманнов и их быстрая ассимиляция дали мощные козыри в руки историкам-антинорманистам. С последними можно согласиться в том, что варяги практически не оказали никакого влияния на быт, обычаи, культуру, религию и язык славян. Однако в политике и, особенно, в военной истории и создании государственности славян варяги сыграли весьма существенную роль.

А теперь мы займемся «рюриковыми боярами» Аскольдом и Диром, которые, согласно летописи, отпросились у Рюрика в Царьград, но не доехали до него, а осели в Киеве.