Господин моих ночей. Книга 2 Алиса Ардова
1. Глава 1
Глава 1
Айтон улыбался, нагло подглядывая за мной из-под опущенных ресниц.
Нет, он, конечно, делал вид, что совсем-совсем не смотрит, как я и просила. «Видишь же, лисичка, даже глаза закрыл, вот какой я послушный...» Но его выдавала улыбка — открытая, озорная, предвкушающая.
При мысли о том, что мужчине сейчас приходит в голову, щекам вмиг стало жарко. Я так и не разучилась краснеть в его присутствии. Потом подключилось мое собственное воображение, рисуя картины одна другой бесстыднее и откровеннее. Пальцы задрожали, и я окончательно запуталась в платье, которое спешно на себя натягивала.
— Айт, — запыхтела сердито. — Ты же обещал не шпионить.
А этот высший, он... он еще и рассмеялся.
— Ну, прости, лисенок... Прости.
Быстро поднялся на ноги и через мгновение уже стоял за моей спиной.
Расправил одежду, развернул лицом к себе и открытому окну, из которого лился яркий свет. Я словно утонула в солнечных лучах, даже невольно зажмурилась. А Айтон тем временем заботливо, нарочито медленно, застегнул пуговички на лифе. Осмотрел дело рук своих, подмигнул лукаво и снова улыбнулся, так щемяще-нежно, что у меня сердце остановилось.
— Ты прекрасна, — выдохнул он. Обнял, зарылся лицом в волосы. — Это выше моих сил — не наблюдать за тобой. Не могу оторваться ни на миг. — Горячий поцелуй обжег висок, за ним еще один... и еще... — Я так соскучился.
— Я тоже, — шепнула, с удовольствием подставляя лицо и шею настойчивым ласкам.
— Скучаю каждое мгновение, когда тебя не вижу, — последовало очередное признание, от которого по телу разлилось приятное тепло. — Не хочу больше расставаться... Никогда… Не хочу...
— И я... Знаешь, мне вдруг показалось, что потеряла тебя навсегда. Я так испугалась... Я...
— Ш-ш-ш... Все прошло, найтири. Прошло, и уже не вернется.
Потянулась к нему, обхватила за шею, прижалась, и Айтон с коротким стоном накрыл мои губы своими.
Поцелуи... Жгучие, лихорадочные, пылкие... Томительные, неторопливые, самозабвенно-страстные… Я плавилась, растекалась невесомым сияющим облаком под этими прикосновениями. Уносилась высоко-высоко и исчезала там, в небесной синеве за окном.
Высший опомнился первым. Отстранился, осмотрел мое платье, снова полностью расстегнутое, свою растерзанную рубашку...
— Мне кажется, легче раздеться, чем в очередной раз все это застегивать, — выдал с преувеличенной серьезностью.
— Угу...
Губы горели от поцелуев, язык заплетался, поэтому я была немногословна. Но полностью и безоговорочно согласна со своим мужчиной.
— Давай никуда не пойдем, лисенок? Ну их всех... как-нибудь обойдутся и без нас. А мы закроемся на сто тысяч магических замков, снимем все эти тряпки и прикажем не тревожить нас, как минимум, неделю. В душ вместе сходим для начала, м-м-м?
— Заманчиво, — мурлыкнула я. — А еду где возьмем?
— Хвича попросим, — беспечно отмахнулся Айтон. — Он обязательно сжалится над нами, что-нибудь раздобудет и принесет.
— Я соглас...
— Р-р-р, — раздалось за окном протестующее.
Мы переглянулись и дружно прыснули.
— Бдит, — уважительно прокомментировал высший.
— Весь в тебя. Тоже любитель поглядывать.
— Нет, он деликатнее. Я подсматривал, а он только подслушивает.
За окном зашуршали, затоптались и снова возмущенно рыкнули.
— Опаздываете... Нельзя...
О, теперь еще и крыльями захлопали. Все, пропала клумба. Опять садовник придет жаловаться на горгула.
— Не получится остаться, — вздохнула огорченно. — Хвич точно будет против. Заморит нас голодом в отместку. А уж если и Мишь к нему присоединится... Против этих двоих нам не устоять.
— Тогда... — Айтон снова привлек меня к себе. — Быстро сходим и вернемся. У нас вся ночь впереди... Много-много бесконечных ночей и дней. Вся наша жизнь...
— Да, — я прильнула к нему, щурясь от счастья. — Вся жизнь…
***
Меня качнуло из стороны в сторону, резко подбросило, ударило обо что-то твердое, и я открыла глаза, пытаясь сообразить, что происходит. Хватило нескольких мгновений, чтобы все вспомнить, и я, стиснув зубы, откинулась на спинку сидения.
— Эли? — пробился сквозь отдающийся в висках грохот сердца тревожный голос мамы. — С тобой все в порядке?
— Да, не волнуйся, мам, — выдавила из себя улыбку, стараясь, чтобы она не походила на оскал. — Просто, я еще не проснулась.
Сон... всего лишь сон. Навеянные усталостью и дремотой грезы. Комната, утопающая в солнечном свете, беззаботный Айтон, сердитый Хвич, поцелуи и наш разговор — ничего этого никогда не было и, судя по всему, уже не будет.
В реальности все обстояло совершенно иначе. Тяжелое расставание, поспешный отъезд, больше похожий на бегство, запыленная дорожная карета, ухабы и долгое путешествие из столицы в имение.
Мимо проплывал бесконечный лес — однообразный картина, успевшая за время пути уже изрядно надоесть. Я безучастно смотрела в окно, ни на чем не останавливая взгляд, и мыслями находилась очень далеко отсюда.
Странное видение все никак не желало отпускать. До сих пор казалось, что я слышу щебет птиц, клекот Хвича, запах цветов, ощущаю, как теплые солнечные лучи гладят кожу. Никогда раньше у меня не было таких ярких, отчетливых снов.
Поерзала на сиденье, устраиваясь поудобнее. Несмотря на многочисленные подушки, которыми выложили нашу повозку, отбитые бока нещадно болели. Мы уже отъехали достаточно далеко от столицы, и тракт, все еще широкий, стал заметно хуже. Никто не запрещал нам чаще останавливаться и разминаться, но я не собиралась задерживаться дольше необходимого. Прочь отсюда, как можно скорее и дальше. От Кайнаса, от нашего дома на тихой зеленой улочке и от Айтона.
Айтон…
Я старалась не думать о нем, дав себе слово поскорее забыть все, что связано с прежней жизнью. И днем мне это почти удавалось. Но ночью и в краткие мгновения вот такого забытья высший вновь и вновь упрямо приходил ко мне.
Чаще всего мне снилась наша последняя встреча. Его несправедливые упреки, сгорающие в воздухе листы договора, исчезающий с запястья нхоран и мои слова. То, что я ему сказала на прощание врезалось в память до последнего звука…
Вот я опускаю уже совершенно чистую от любых рисунков руку, выпрямляюсь — до боли, до хруста в спине. На миг закрываю глаза, в которых больше нет слез, и произношу...
— Наверное, это уже не имеет значения, но все-таки хочу, чтобы ты знал. Я не предавала тебя. Не помогала герцогу ли Норду. Не продавала кольцо. Я его просто-напросто потеряла. Представь себе, и такое иногда случается. Да, я не донесла на родного отца. А ты бы донес? И вывела бывшего жениха из города. Только в этом я и виновна.
Я останавливаюсь, облизываю пересохшие губы. Айтон молчит, не шевелится, спрятавшись за тенями, которые окружают мага так плотно, что я уже не вижу его лица. Но я все равно продолжаю.
— Ты говорил, что не переносишь лжи, а сам обманывал, позволив поверить, что не знаешь моего настоящего имени. Не доверял мне с самого начала, не поверил и сейчас. Даже не пожелал выслушать. Слова «Ренни» для тебя значат неизмеримо больше всех моих клятв.
Мой голос почти дрожит, но я не позволяю отчаянию подняться на поверхность. После того, как исчезла метка, меня окутало странное спокойствие, граничащее с безразличием. Вот пусть пока так и остается.
— Ты сделал свой выбор, Айтон. Надеюсь, тебе не придется о нем жалеть... Прощай...
У меня еще хватает сил развернуться и в полной тишине покинуть зал. Я даже не понимаю, куда иду. Хорошо, что меня вовремя перехватывают и провожают к выходу…
Не помню, как тогда добралась домой, как объяснялась с обеспокоенной мамой и Уной. Потом попросила меня не беспокоить, ушла в свою комнату, закрылась, упала на кровать и слепо уставилась в потолок.
Не представляю, сколько бы я так пролежала, если бы не маги. Они пришли ближе к вечеру и коротко, четко сообщили, что на сборы нам дается день. Послезавтра утром мы обязаны навсегда покинуть Кайнас.
Это известие вырвало меня из нездорового оцепенения, заставило двигаться и хоть чем-то заняться. За ночь и день предстояло сделать очень многое, но прежде...
— Нэсса, — я закрыла за лагорцами дверь и схватила за руку, пытавшуюся прошмыгнуть мимо меня невестку. — Кольцо... Это ты его взяла?
— Что? Как тебе только в голову такое пришло?! — взвизгнула женщина, некрасиво кривя рот. — Я герцогиня, а не воровка. Да и зачем мне эта дешевка? Ее и за медяк не каждый купит. Да я... Да ты...
Чем дольше она распалялась и громче кричала, чем старательней избегала встречаться со мной взглядом, тем больше я уверялась в ее вине. У меня было время подумать, сопоставить, и сейчас я окончательно убедилась, что подарок Айтона украла именно она. Не знаю, зачем, кому она его отдала, и спрашивать не стану. Все равно не признается. Да это уже и не важно.
Я смотрела на красную от злости Нэссу и вдруг поймала себя на том, что больше не чувствую к ней ничего. Ни ненависти, ни жалости. Одно лишь брезгливое недоумение. Если бы не племянник...
— Значит так, — я сделала шаг вперед, прерывая ее возмущенные стенания, и невестка поспешно отбежала, почти отпрыгнула назад. — Поговори со своим... покровителем. Если тебе разрешат здесь остаться, дом в твоем распоряжении. Я дам денег. Немного, но, если распорядиться ими с умом и экономить, на первое время хватит. Потом Талим подрастет, и метка у тебя есть... Справишься. Если не позволят задержаться в столице, мы отвезем тебя к родителям. Все равно, это по пути. С нами в имение ты не поедешь.