Господин Градов Софи Грассо

Апрельское солнце робко пробивалось сквозь редкие облака, освещая улицы просыпающегося Челябинска. Марфа Подольская, поправляя зеркало заднего вида своей красной "Тойоты", торопливо красила губы нежно-розовой помадой. До совещания оставалось меньше получаса, а впереди, маячила утренняя пробка на проспекте Ленина.

– Да, Наташ, я уже еду – ответила на звонок подруги, Марфа закручивая крышку помады. – Представляешь, Матвей сегодня все утро искал свою любимую футболку, чуть не опоздали в садик, скорее бы лето, так хочется в отпуск, поваляться на пляже и никуда с утра не спешить!

– Ничего Подольская, осталось полтора месяца подождать, и твоя мечта сбудется, пойду в зал нам места занимать

– Ага, давай, я скоро буду – скинула звонок.

За окном автомобиля, город жил своей привычной жизнью: спешащие на работу люди, укутанные в весенние куртки, школьники с рюкзаками, студенты с папками, старушки выгуливающие собак. Лужи после вчерашнего дождя еще не просохли, но воздух уже наполнился свежестью и легким ароматом пробуждающейся природы.

– О, кажется чуть сдвинулась с места – Марфа нервно постукивала пальцами по рулю, глядя на поток машин. – Я в этой пробке с ума сойду, через двадцать минут совещание! – с раздражением глянула на часы.

Мимо проплывали городские пейзажи: школа, администрация, магазины, еще не распустившиеся, но уже набухшие почками деревья, вдоль тротуаров, искрящиеся в солнечных лучах. Термометр на приборной панели показывал +8, типичная апрельская погода для Южного Урала.

– Господи, только не это! – пробормотала Марфа, когда поток машин снова замер. Впереди маячили оранжевые жилеты дорожных рабочих – где-то снова прорвало трубу, и коммунальщики спешили устранить последствия.

Она опустила стекло, впуская свежий весенний воздух. Город наполнялся звуками: шум машин, голоса прохожих, далекий гудок заводской сирены. Где-то там, впереди, возвышались серые корпуса металлургического завода, куда она так отчаянно пыталась успеть, к началу рабочего дня.

Красная "Тойота" плавно заехала на парковку у административного корпуса. Охранник Петр Семенович, добродушный мужчина предпенсионного возраста, приветливо махнул ей рукой:

– Марфа Андреевна, доброе утро! Вы сегодня, как всегда, очаровательны!

– Спасибо! Вы как всегда любезны!

Марфа улыбнулась в ответ, ее голубые глаза засветились теплом. Она привычным движением поправила русые волосы, спадающие густой волной ниже плеч, и, подхватив небольшую кожаную сумочку, грациозно выскользнула из машины. Строгий деловой костюм и пальто, песочного цвета, идеально подчеркивали её стройную фигуру, а классические сапожки на шпильке, завершали безупречный образ.

На территории завода, царила привычная утренняя суета. Марфа уверенно шла по асфальтированной дорожке, ведущей к административному корпусу, когда услышала за спиной знакомый голос:

– Марфа Андреевна! Подождите!

Виталий Петрович Машков, начальник технологического отдела, широко улыбаясь, направлялся к ней. Высокий мужчина лет пятидесяти, с проседью на висках, всегда относился к Марфе с особым уважением, ценя её профессионализм и ответственный подход к работе.

– Доброе утро, Виталий Петрович! На совещание? – Марфа приветливо кивнула, слегка замедлив шаг.

– Да, собственно, как и вы. Кстати, как там Андрей Викторович поживает, не скучает по работе? – Машков, ехидно улыбнулся.

– Да вроде нет, папе есть чем заняться на даче – усмехнулась Марфа – у него знаете какой строгий начальник, постоянно чем-то озадачивает.

– Низкий поклон Анне Петровне и привет отцу, его нам очень не хватает.

– Это да, но время не стоит на месте – ответила Марфа.

Они вместе поднялись по широкой лестнице административного корпуса. Мимо проходящие сотрудники здоровались, многие мужчины провожали Марфу восхищенными взглядами.

Подольская быстро повесила светлое весеннее пальто в шкаф, и прижимая к груди папку с документами, поспешила по длинному коридору в зал совещаний, отстукивая ритм каблуками, по начищенному до блеска паркету.

– Марфуш, я здесь! – Наташа Льдова, приветливо махнула рукой с предпоследнего ряда. Её темные кудри, были собраны в элегантный пучок, а в глазах читалось явное беспокойство.

– Что-то случилось? – шепотом спросила Марфа, опускаясь на свободный стул рядом с подругой.

– Долин не в духе, секретарша говорит, что все утро был мрачным и раздраженным, гонял ее то за отчетами, то за валерьянкой – так же тихо ответила Наташа.

В этот момент двери распахнулись, и в зал вошел генеральный директор завода Павел Игоревич Долин. Обычно энергичный и улыбчивый руководитель, сегодня выглядел непривычно угрюмым. Морщины на его лице казались глубже, а в глазах застыла какая-то обреченность.

Не произнеся традиционного приветствия, он тяжело опустился в кресло во главе стола. В зале повисла напряженная тишина. Около пятидесяти ведущих специалистов завода, затаили дыхание, чувствуя, что сейчас прозвучит что-то важное.

– Коллеги, – голос Долина звучал глухо, – сегодня утром, мне сообщили, что наш завод теперь входит в состав промышленного конгломерата 'РусМетИнвест'. Московское руководство приняло решение о продаже контрольного пакета акций.

По залу пронесся встревоженный шепот. Марфа почувствовала, как Наташа крепко сжала её руку под столом.

–'РусМетИнвест' – это один из крупнейших металлургических холдингов страны, – продолжал Долин, – они специализируются на модернизации производственных мощностей и внедрении новых технологий. В ближайшее время, на завод прибудет новое руководство для проведения полного аудита. Павел Игоревич завершив совещание, мрачный и озадаченный, покинул зал первым, под шепот коллектива, все разговоры присутствующих крутились вокруг новости о продаже завода.

Марфа заметила, как побледнел сидящий впереди главный бухгалтер. В голове промелькнула мысль о возможных сокращениях и реорганизации – обычной практике при смене собственника.

В тот день после совещания коллектив долго не мог успокоиться. В коридорах, курилках и кабинетах, только и говорили о предстоящих переменах.

– Как думаешь, начнут сокращать? – спросила Наташа, когда они с Марфой вернулись в свой кабинет на третьем этаже инженерного отдела.

– Не знаю, – Марфа включила компьютер, пытаясь сосредоточиться на работе. – у меня ипотека и Матвей. Даже думать не хочу о том, что придется искать новую работу.

Дни потянулись в напряженном ожидании. Неделя выдалась хлопотной – отчеты, расчеты, презентации. Марфа намеренно загружала себя работой, чтобы меньше думать о возможных переменах. По вечерам она забирала Матвея из секции карате, готовила ужин, читала на ночь сказки – привычный ритм жизни, помогал сохранять спокойствие.

Наташа то и дело приносила новые слухи: то якобы будут менять все руководство, то собираются автоматизировать производство и сократить половину сотрудников. В бухгалтерии, уже начали готовить документы для аудиторской проверки.

К пятнице атмосфера на заводе накалилась до предела. Марфа сидела над очередным проектом, когда в кабинет заглянула Катя Туманова из планового отдела.

– Девочки, может, в субботу встретимся? А то с этими новостями совсем голова кругом, – предложила она.

– Я за, – откликнулась Наташа, – надо хоть немного отвлечься.

Марфа покачала головой:

– Я не могу, у Матвея соревнования по карате.

– Отговорки не принимаются – заявила Наташа – соревнования у него днем, вместе сходим, а потом отвезем сорванца к бабушке и дедушке, и пойдем в клуб.

– Ладно, уговорили – кивнула обреченно Марфа – наверное вы правы и стоит развеяться.

Рабочая неделя подходила к концу. Пятничным вечером, закрывая кабинет, Марфа оглянулась на свой заваленный бумагами стол. За три года она привыкла к этим стенам, к виду из окна на заводские корпуса, к коллегам. Зарплаты хватало на жизнь, на занятия сына, даже удавалось понемногу откладывать. Мысль о том, что все это может измениться, заставляла сердце тревожно сжиматься.

– Все будет хорошо – сказала она сама себе, спускаясь по лестнице к выходу. Впереди были выходные с сыном, а там… там жизнь покажет.

В субботнее утро Матвей, как обычно, проснулся раньше мамы. Марфа услышала, как он возится в своей комнате с конструктором Лего, и улыбнулась – сын редко давал ей поспать подольше в выходные.

– Мам, смотри, я робота собрал! – черноволосая головка, показалась в дверном проеме. Карие глаза сияли от восторга, когда он забрался к ней на кровать, демонстрируя свое творение.

Марфа невольно залюбовалась сыном. В свои четыре года он был удивительно смышленым и активным ребенком. Его точеная мордашка, прямой нос и выразительные глаза – все это было от Ивана. Порой, глядя на сына, она не могла отделаться от воспоминаний о том последнем разговоре в московском кафе.

– Ты просто мимолетное увлечение, Марфа. Я тебя не люблю, и потом, свадьба с Верой уже назначена, так что больше не смей мне звонить, я тебе ничего не обещал, прощай! – его слова до сих пор отзывались болью, где-то глубоко внутри.

– Мам, пойдем кораблики пускать! Смотри, какие лужи после дождя! – Матвей уже тянул ее за руку к окну, вырывая из горьких воспоминаний.

Новость о гибели Ивана и его жены, в автокатастрофе на Рублевском шоссе, застала ее уже в Челябинске, когда Матвею был годик. Все газеты писали о трагедии в семье Градовых, она помнила эти заголовки. Но к тому времени эта история стала далеким прошлым – у нее был сын, заботы, новая жизнь.