– Хорошо, что ты вернулся, – Мэри широко улыбнулась.

– Мой ангел… – отец крепко обнял ее.

– А где мама? – спросила она, надеясь, что когда-нибудь они снова будут вместе приходить к ней перед сном.

– Готовит мне поесть. Она позже придет к тебе, – хриплые нотки в его голосе звучали очень мягко.

Мэри потерлась носом о трехдневную щетину отца. От него не пахло алкоголем, а значит, сегодня ей не стоит опасаться услышать ночью звон разбитой посуды и плач матери в ванной, а утром наблюдать ее попытки скрыть от дочери очередные следы ссоры. Хотя сейчас у Эсмеральды Стоун уже не хватало на это сил.

– Как твоя математика? – хитро глядя на нее, произнес Генри.

Мэри пожала плечами и слегка улыбнулась уголком рта.

– Ты все еще не учишь уроки? Прямо как я, – проговорил Генри, и девочка задорно кивнула в ответ. – Тебе завидуют другие?

– Не знаю, а должны?

Генри молча обвел взглядом комнату. Несмотря на типично девичью розовую обстановку, он чувствовал в своей дочери силу и энергию, с которой ее сверстники вряд ли захотят связываться. Она точно пойдет по его стопам и достигнет больших успехов. И сделает для их родного города гораздо больше, чем он. Сколько уже лет Генри пытается сохранить его, чтобы он не провалился в бездну разборок между преступными кланами, которые наводнили предместья вместе с беженцами из соседних стран. Такова была цена за доступ к ресурсам, которые после массированного применения ядерного оружия на территории соседних государств стало некому добывать. Сохранять баланс в безумии сегодняшней мировой политики очень сложно, и он проигрывает эту борьбу. И самое страшное, что, не выиграв ничего, он теряет в этой борьбе свою семью. Может, бросить все и попытаться склеить те осколки жизни, которые еще остались? Но тогда какое будущее ждет его жену, дочь и всех остальных? Он же работает не для себя! Хотя… Генри, обладая адекватной самооценкой, понимал, что действует, в первую очередь, все-таки для себя: ему нравилось преодолевать сложную паутину политических интриг ради блага людей. Его увлекала эта игра, но в нем было достаточно здорового честолюбия, чтобы, кроме победы над противниками, стремиться оставить потомкам достойную жизнь, а не выжженную землю после столкновения амбициозных неудачников. Как же тяжело совмещать все свои стремления! Ему это явно не удается. Но у Мэри получится преуспеть во всем. Он верил в это и потому отчаянно хотел, чтобы она доросла до этих свершений.

– Давай в выходные поедем куда-нибудь? – неожиданно для себя предложил он.

– Все вместе? Но ты же всегда очень занят? – удивилась Мэри.

– Ради вас с мамой я что-нибудь придумаю, – он поцеловал дочку в лоб и медленно поднялся с кровати.

Подойдя к двери, Генри обернулся и улыбнулся дочери, которая внимательно следила за ним. Мэри улыбнулась в ответ. Она верила, что ее молитва услышана. Но утром, во время завтрака, потухший взгляд матери окончательно убедил девочку в том, что ей еще только предстоит достучаться до небес. В их деструктивном семейном уравнении было две переменных. Генри Стоуна уже не было дома. Мэри хотела думать, что он пытается выкроить время для семейной прогулки на выходных, но ее взрослевшее сердце подсказывало, что это не так. Школьный портфель выглядел более выпуклым, чем обычно, но Эсмеральда не обратила на это внимания.

– Мам, я сегодня останусь у Натали. Надо ей помочь с уроками, – сказала Мэри, открывая входную дверь.

– Конечно, милая!

Мэри уже немного опаздывала, так что вызвала беспилотное такси, которое за минуту домчало девочку до места.

На уроках она, как обычно, блистала способностью легко проникать в любой предмет. Особенно хорошо ей давались история и литература. Программу Закона Божьего она уже давно переросла своими взрослыми вопросами, так что местный священник отшучивался, называя ее матерью Терезой. Однажды она спросила: